Цифрогелион (СИ)

— Мне кажется, нет ничего постыдного в том, что человек ищет жалости, — заметил старик. — Жалость это одно из проявлений любви, и, в конце концов, все душевные страдания, все пути и цели, даже самые ужасные — всё ведёт к одному лишь простому желанию быть любимым… Уверен, что и ваше пристрастие к алкоголю, в конечном счёте связано именно с разбитым сердцем, или скажете, что я не прав?

Я сделал ещё один глоток и принялся разглядывать бутылку. Мне не хотелось отвечать на его вопрос. Не хотелось говорить на эту тему с ним или с кем-то другим, ни сейчас, ни когда-либо ещё.

— Молчишь? Понимаю. Кто-то не любит незваных гостей в своём доме, а кто-то не терпит их в своей душе…

Старик помолчал недолго, а затем решил сменить тему:

— Знаешь, в Старом Городе многие люди верят, что в звёздах живут боги. Слышал о таком?

— Несколько раз, — безразлично пожал плечами я, продолжая разглядывать бутылку, — Но обычно был слишком пьян, чтобы внимательно слушать, так что детали этой чудаковатой теории мне не известны…

— А сейчас ты ещё не слишком пьян? — старик улыбнулся, откидываясь в диване и убирая ноги под себя, словно он не великовозрастный старик, а маленький мальчик, решивший усесться поудобнее. Усевшись, он снова укрылся пледом.

— Не слишком, — признался я, печально вздохнув. — И если ты разрешишь мне допить эту бутылку до конца, то я у с удовольствием послушаю любую историю, даже про богов в звёздах…

— Допивай, — махнул рукой старик и, прокашлявшись, начал свой рассказ:

— Существует такая теория, — или учение, если будет угодно, — что бесконечное количество лет назад наши создатели были всего лишь развитой расой иных существ, живущей в другом измерении. В этом измерении действовали совершенно другие физические законы, отличные от наших. Температуры, при которых существовала их раса были невозможными для нашего измерения, так как были ниже абсолютного ноля. Сейчас мало кто помнит физику былых времён, так что я уточню: считается, что минимально возможная температура — чуть ниже двухсот семидесяти трех градусов Цельсия. Неправда ли удивительно — как близко мы живём к нижнему порогу возможных температур? И это при том, что от верхнего предела нас отделяют значения, названия которых даже не используются в повседневной жизни, и мало кто их вообще знает…

Старик какое-то время мечтательно смотрел куда-то вверх, в небо, открывавшееся из дыры в крыше, но вскоре потряс головой, словно отгоняя от себя увлекшие его фантазии:

— Ну, да ладно, — вернёмся к богам. В общем, раса их ничем не походила на нашу. Мы с нашими способами восприятия не могли бы ни увидеть их, ни услышать. Их технологии, методы общения, мышление, всё это было настолько чуждо нам, что описать и понять их никто из людей не смог бы.

Эти существа жили при температурах куда более низких, чем те, которые возможны в нашем мире, а сам мир не имел никакого сходства с нашей вселенной и её глобальным устройством.

И в какой-то момент их мир столкнулся с катастрофой: температура в нём начала неуклонно расти, грозя в конце концов уничтожить всю их цивилизацию.

Эти существа, разумеется, начали искать способ остановить повышение температуры или хотя бы замедлить его, и какое-то время им это даже удавалось, но в конце концов все методы перестали быть достаточно эффективными и уже не могли замедлить надвигающуюся катастрофу.

У существ остался лишь один способ «охладить» их мир, самый радикальный из всех: использовать энергию сверхвысоких температур для получения сверхнизких. Окружающую температуру можно было понизить, конвертировав её из крайне высоких значений.

В теории это должно было сработать, но на практике — настолько высоких температур, которые нужны были для конвертации, не существовало в их мире. Через какое-то время им удалось разработать технологию, позволяющую поднять температуру до необходимых значений, и тесты показали жизнеспособность методики конвертации, но, чтобы понизить температуру во всём мире, нужно было конвертировать слишком большой объём энергии. Это был тупик.

Время шло, ситуация ухудшалась, и конец был уже совсем близок. И тогда появился потрясающий в своей амбициозности и невероятности «план пространственного взрыва». Взрыв, который произойдёт вне их физического пространства, в параллельной плоскости, состоящей из множества других физических пространств, где нет ничего, кроме пустоты, а, следовательно, ничто не сможет сдержать рост температуры при взрывном высвобождении пространственной энергии.