Цифровая утопия (СИ)

— Ну так же скучно! Я ценю любой материал, расскажи мне.

— Ладно, Венди. Приготовься услышать легенду о воине-стрелке Теодоро Бийого, которую я помню с детства и до сегодняшних дней и обязан рассказать. Она обросла слухами и домыслами. Мне довелось узнать правдивую версию, что вполне ожидаемо, если учесть, что главный герой здесь я. Нет, я не Теодоро Бийого, но я использую его инициалы на родине, чтобы никто не вспомнил о моём настоящем имени, опозоренном кошмарной историей, осуждаемую даже цивилизацией — казалось бы, светочем признания любых дефектов…

— Ладно, — прервала его Венди.

— Не перебивай! Я уже забыл, о чем хотел сказать. Ах да… Следует начать с того, что Теодоро Бийого был тем ещё кретином и искателем приключений себе на пятую точку, но при этом я не Теодоро Бийого, помни об этом. Я совершенно серьёзно…

Джеральд ходил мимо охранников и, не стесняясь, курил. Они смотрели на него, как на равного себе волка, и молчали. В мыслях была одна каша, хотелось закрыться ото всех хотя бы на пару минуточек и насладиться жизнью, забыть все беды и несчастья. В принципе, в этом он недалеко ушёл от ЭйДжея, вернувшегося на сопровождающий корабль. Там уборщик встретился с боссом, наоравшим на подчинённого за плохую работу. ЭйДжей полностью подчинился начальнику, а когда тот ушёл, поклялся уйти. К сожалению, у него так и не возникла такая возможность.

Эсил лежал на столе в одном из помещений инженерии, а Остин тихо, неспеша заклеивал его кожу скотчем. Не самый надёжный способ, но уже что-то. К андроиду вернулась возможность говорить после проведённого ремонта.

— Я ещё жив? Я не умер? Вы — Бог? — спрашивал очень обеспокоенный своим положением Эсил.

— Нет, робот, я твой хозяин. Не елозь, пока я тебя чиню, — объяснил Остин.

— Надо же, жив. Значит, решение проблемы существования Бога займёт больше времени, чем я ожидал, — и после минутного молчания Эсил добавил: — Спасибо, Остин. Ты замечательный человек.

Спенсер улыбнулся. Несмотря на все шутки или обиды, он считал Эсила членом своей семьи и всегда трепетно относится к его комментариям, порой забывая о том, что имеет дело с искусственным человеком.

— И тебе спасибо, Эсил. Отдыхай, — Остин оставил Эсила на столе, выключил свет голосовой командой и покинул комнату. Андроид тоже просиял, закрыл глаза и погрузился в придуманный им же сон о женщинах-андроидах.

Глава 14 — Лабиринт чувств

Северный Норлод считается одним из самых своеобразных государств на Сайре — это конгломерат разных этносов и культур, взаимодействующих самым извращённым, гадким из всех возможных образом. Разные регионы имеют разную веру, разные традиции, разное отношение к жизни, зачастую враждебно относятся к попыткам культурного взаимодействия. И то, что порождается в итоге, ужасает даже самых неконсервативных граждан Северного Норлода.

Бенноверец, Лайтихон Сарва, женился на трестенке Дилей Шпуцтенге. Они оба жили на границе двух регионов, дружили с детства и изначально не считали этот брак чем-то зазорным. Но характер Лайтихона с каждым годом становился всё тяжелее и тяжелее. Он заставлял Дилей принимать бенноверские традиции, а когда она сама опередила его в следовании им, немедленно окрестил жену "трестенкой". Лайтихон не стыдился рукоприкладства и верил, что это хороший способ остепенить бойкую жену. Когда у них родился сын, Хессиан, Лайтихон начал мучать и его, с чем Дилей не могла смириться. Однажды она попыталась защитить сына и была жестоко умерщвлена. Хессиан продолжил расти с отцом.

С течением времени избиение Хессиана стало необходимостью для Лайтихона, способом развеяться. Он даже начал получать от этого особое удовольствие. Лайтихон любил смеяться и улыбаться, нанося удары Хессиану и ремнём, и руками, чтобы ставить его на место. Мальчик, однако, не сгибался и мужественно терпел удары, хотя ещё даже и представить не мог, что сможет противостоять отцу. Он был ещё слишком молод. Так было вплоть до четырех лет, пока в школе не стало известно о жестоком отношении Лайтихона к Хессиану. Встал вопрос о лишении родительских прав, и очень разозлённый Лайтихон решил в последний раз избить Хессиана, на этот раз — хотя бы до полусмерти. Судя по всему, он был ещё и пьян.

Тем не менее, его сын уже вырос. Хессиан, узнав о том, что над его отцом кто-то властен, вдруг обрёл смелость. И когда Лайтихон попытался в очередной раз ударить его огромным толстым ремнём, Хессиан атаковал. Не ожидавший такого удара в спину, отец улетел в диван и с трудом встал. После этого Хессиан врезал ему по животу, и Лайтихон упал на колени. Теперь сын был главнее. Хессиан, который хотел сделать ненавистному отцу как можно больнее, улыбнулся и со смехом сказал:

— Ха-ха, а так тебе нравится? Мне-то да.

Затем Хессиан схватил отца за горло. Лайтихон хрипел, рвался из этих рук, однако его не слушались собственные конечности. Так и умер насильник.