Цифровой, или Brevis est

И вот — они сидели молча, в колонках играла «Кармина Бурана», Арсен связался с клубом, оформил передачу и теперь лихорадочно прощался со своими собаками. Гладил ярко-рыжего Красса, пушистого белого Спартака, а они прыгали, пытаясь лизнуть в лицо его нарисованную фигурку.

— Вам будет хорошо, — бормотал Арсен, — я отдам вас хорошим людям, вы не бойтесь, все будет хорошо…

Тогда-то и явился незнакомец и захотел купить «вот этого, беленького».

— А кто вам рекомендовал обратиться именно ко мне? — спросил Доктор Ветти, пятидесятилетний врач из Самары.

Покупатель назвал имя председателя одного из известных клубов. Очень правдоподобно.

— А если это настоящий клиент? — спросил Арсен вслух.

Максим хмыкнул.

— К сожалению, — сказал Доктор Ветти, — этот, беленький, уже продан. Все проданы. Попробуйте заглянуть ко мне на будущей неделе — я возьму в питомнике новую партию и могу учесть ваши индивидуальные пожелания… Какого пола щенок? Какой масти? Будет легче, если вы расскажете мне о вашей любимой собаке или пришлете фото — вы ведь держали собак в реале, не правда ли?

Покупатель отвечал короткими репликами, с большими перерывами между фразами, то и дело жалуясь на плохую связь. Арсен написал: «Прошу прощения, в самом деле связь плохая, жду вас на будущей неделе» — и аккуратно выдворил посетителя из виртуального кабинета.

— Профессионал, — с уважением сказал Максим. — Помнишь, я у тебя щенка покупал?

— Когда?!

— Галина Дмитриевна Корзун из Киева. Купил у тебя таксу с печальными глазами. Отработал контакт.

— И бросил?!

Максим мигнул:

— Что?

— Ты бросил эту таксу без присмотра? Просто выкинул, стер с диска?!

— Нет. Подарил девушке, с которой тогда встречался.

— А она…

— Она правильный человек, не беспокойся. Она не из тех, кто выбрасывает на помойку щенков.

Через несколько минут на дверях кабинета Доктора Ветти появилась табличка:

«Временно не работаю, прошу извинить за неудобства».

Арсен закрыл окна и молча передал компьютер Максиму.

В один день потерять и статус, и бизнес, и все состояние. Именно так, наверное, происходило с людьми во время революций — да и не только; некто Жоффрей де Пейрак, вельможа из Тулузы и литературный персонаж, был лишен всего имущества и сожжен на костре просто потому, что король ему позавидовал. Впрочем, потом оказалось, что и от костра Пейрак спасся, и карьеру смог сделать заново. Арсен надеялся в своей тоске, что и у него жизнь пока не кончена.

Он перебирал в уме все дела, которые не успел доделать. Он тосковал по Министру, по миру, который потерял, по жизни, которую так и не прожил. В машине очень тихо звучала «Кармина Бурана», так тихо, что временами оборачивалась бормотанием. Снаружи шли пешеходы по своим делам, лица их становились то красными, то зелеными в зависимости от настроения ближайшей неоновой вывески.

— Как ты думаешь, — сказал Максим, глядя на экран своего ноута, — все эти люди, что платят реальные деньги за виртуальных собак, — они сумасшедшие?

— Почему?

— На эти же деньги они могли бы купить что-то настоящее.

— Например, что? Любовь? Дружбу? Может быть, радость жизни?

Максим улыбнулся:

— Все, во что мы верим, существует. Так?

Арсен удивился, потому что Максим почти слово в слово повторил его собственные мысли. Все, во что мы верим, — существует.

Его прорвало:

— На исход трибунала как-то можно повлиять?

— Думаю, нет. Считай, что Министр осужден.

— Если он не явится…

— Тем проще. Обвинителям будет вольготно.

— Он существует. Министр. Это часть меня. Понимаешь?

— Отлично понимаю. Все умирают. Министры тоже.

Если пароль не будет активизирован в течение трех месяцев — аккаунт аннулируют, и Министр умрет своей смертью, подумал Арсен. В постели, один, совсем еще не старый… Государственные заботы рано свели его в могилу…

Ах, если бы не прятаться! Если бы явиться на трибунал, прийти потом на казнь, посмотреть на толпу с эшафота! Сказать напоследок несколько слов… Пусть аннулируют аккаунт в торжественной обстановке, пусть Министр умрет на глазах у толпы, как жил…

Максим держал на коленях компьютер, синеватый отблеск ложился ему на лицо.

— Ого, — он смотрел на экран, неясные тени отражались в блестящих глазах. — Все, как я и боялся.

— Что?

— Министра твоего взломали.

— Что?!

— Перехватили аккаунт. Вот сейчас, если бы ты вошел по своему логину и паролю, — вот тебя бы и вычислили, и сразу в гости… Ты не бойся. Я на твоей стороне. А это уже очень много.

Он развернул экран. Арсен увидел знакомую рамку «Королевского бала», сырые застенки, голого человека, подвешенного за ноги. Голова была обрита наголо, но окровавленное лицо еще можно узнать: орлиный нос, шрам на скуле, разинутый в крике рот… Строки в окошке чата прыгали как бешеные — шли признания, признания, признания, Министр признавался в преступлениях, совершенных и выдуманных, в углу сидели писец и корреспондент «Нашего бала». Писец строчил, а корреспондент собирался, по-видимому, просто скопировать лог, поместив на первую страницу скриншот из допросной камеры — вот эту самую картинку с подвешенным за ноги голым Министром…