Цифровой журнал «Компьютерра» № 183

Мы наловили достаточно большую выборку мелких окуней, построили их распределение по размерам и убедились, что они относятся к трём хорошо различающимся размерным группам. Перепроверили их возраст по линиям на чешуях; выяснили, что три размерные группы соответствуют и группам возрастным. Самыми мелкими были окуни, появившиеся в год исследования, крупнее — прошлогодние, еще крупнее — позапрошлогодние. Посчитали для всех рыб справа и слева количество лучей в брюшных и грудных плавниках, а также число чешуй вдоль боковой линии. Рассмотрели, как распределены отклонения от симметрии этих счётных признаков; убедились, что они в общем соответствуют критериям ФА. Сравнили уровень ФА, характерный для рыб разных возрастов, а также (внутри каждого возраста) для средних по размеру, мелких и крупных (то есть разнящихся скоростью роста).

Выяснилось, что рыбы того года, когда проводилось исследование, были самыми асимметричными; у окуней 2012-го ФА была ниже, а 2013-го — еще ниже. Внутри каждой группы одногодков ФА была ниже всего у рыб со средней скоростью роста, а у тех, что росли медленнее или быстрее, — несколько выше.

Мы интерпретируем это так. Рыбы различаются по устойчивости развития (и связанной с ней ФА). Более устойчивые (и более симметричные) особи имеют больше шансов дожить до следующего года. Те, кто растёт с нормальной для данной популяции скоростью, оказываются и более устойчивыми, и более симметричными. Таким образом, мы зарегистрировали и связь ФА с жизнеспособностью, и проявления стабилизирующего отбора, устраняющего из популяции более асимметричных представителей.

Второй пример. Моя кандидатская диссертация была посвящена популяционному разнообразию зелёных жаб. В ней детально исследованы 26 выборок зелёных жаб, собранных в Харьковской области и в её недалеких окрестностях. Среди изученных признаков были и те, по которым можно характеризовать ФА: симметричность/асимметричность рисунка  и форма надлопаточных желёз (паротид) — производящих яд органов, расположенных в передней части туловища сзади и по бокам от головы.

26 выборок — это 26 местообитаний, где я успешно ловил жаб. Из них мне острее всего запомнилось одно, которое мы нашли во время наших ночных поездок. Останавливаешься в хорошем месте и слушаешь: не доносится ли откуда-нибудь пение зеленых жаб? Услышав их трели, отправляешься искать источник…

Это была крупная выкопанная в глине яма, заполненная бурой зловонной жидкостью: я вначале думал, что фекальными массами, а позже узнал, что это были отходы сахарного производства. С одного края в эту яму сбрасывали негашёную известь — вероятно, чтобы погасить кислую реакцию её содержимого. Спокойно дышать возле этой ямы было невозможно, все время приходилось бороться с рвотными позывами. Тем не менее в ней нерестились жабы!

Я был в бродовом костюме, закрывавшем тело по грудь. Слез в эту яму, страшно опасаясь поскользнуться и зачерпнуть её содержимое в костюм, и залез в ужасную жидкость по пояс. Я наловил хорошую выборку жаб, вылез, дошел до пруда и долго там отмывался, пока коллеги, ожидавшие меня в машине в отдалении от ямы, не разрешили мне к ним приблизиться. Так или иначе, собранная там выборка вошла в мой диссертационный комплект.

И это была самая симметричная выборка жаб, которую я держал в руках! Вероятно, будучи головастиками, они развивались в столь же ужасающих условиях — и оказались более симметричными, чем любые другие. Вы предположите, что это случайность? Кроме прочего, я убедился, что выборки зелёных жаб, собранные в черте города, оказываются более симметричными, чем привезённые из относительно «чистых» загородных местообитаний.

Сработает ли для этого эффекта то же самое объяснение, что и в предыдущем случае, — устранение более асимметричных особей отбором? Мне кажется, что нет. Если отходы сахарного производства и негашёная известь, а также городские загрязнения влияют на развитие головастиков, получающиеся жабы должны становиться асимметричнее. Может быть, в «грязных» местообитаниях потомство жаб прореживается с такой силой, что остаются лишь самые симметричные особи? Это потребовало бы столь высокой смертности, что такие популяции не смогли бы выжить.

А если не отбор, то что? Такое впечатление, что у зелёных жаб загрязнение включает некий механизм, берущий развитие под жесткий контроль и повышающий его устойчивость, несмотря на дисбалансирующий эффект внешних воздействий.

Третий пример. Комментатор предыдущей колонки веселился над тем, что я готов писать статьи «Пользование тачскрином: опыт зелёных лягушек» и «Аналитика финансовых рынков с точки зрения зелёных лягушек». Ну понятно же, что мне захотелось изучить уровень ФА у зелёных лягушек!