«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-02 (1997)

Большая часть моего детства прошла в пригороде Гонолулу. На фоне всех проявлений того периода жизни я была подобна многим другим девочкам, выросшим в сороковые и пятидесятые годы. Мое воспитание, как и у других представительниц моего поколения, было сосредоточено на том, что нужно быть "хорошей девочкой", верящей в традиционные ценности, делать то, что от меня ждали, и оставлять многое в себе непроявленным, под жестким самоконтролем. В то время, когда я не была в школе, я проводила большую часть времени вне дома — плавала, каталась на доске на волнах или ездила на лошади. Когда мне было десять лет, я узнала о епископальной церкви, находившейся недалеко от нашего дома, и почувствовала тягу к Иисусу. Через пару лет я стала ходить в эту церковь.

Когда я выросла, моя связь с формализованной религией угасла, но я открыла для себя такое же страстное притяжение, которое узнала в церкви, к изучению искусства, литературы и мифологии. В колледже я познакомилась с Джозефом Кэмпбеллом, великим мифологом, и тогда у меня пробудился интерес к теме смерти и возрождения, которая появлялась снова и снова в мифах многих культур. Но, к большой досаде, мое собственное мировоззрение было тогда ограниченным и несмелым, что не способствовало обучению, расширяющему мое сознание. Я боялась многих вещей в жизни, а смерть меня просто ужасала. Тогда я верила, что мы живем в этом мире только один раз. Мы рождаемся, делаем то, что нам удается сделать, и так до тех пор, пока мы не оказываемся пойманными смертью, и тогда мы умираем.

Июнь 1964 г.

Через несколько дней после окончания колледжа я вышла замуж за преподавателя университета, с которым познакомилась на Гавайях. Мы жили в Гонолулу, где я изучала искусство и литературу. Увлеченная движением за оздоровление, я занималась гимнастикой и раз в неделю ходила на тренировки по хатха-йоге. Я придерживалась довольно традиционных взглядов на жизнь, и бывшее у меня хорошо подавляемое ощущение, что я несчастлива, принималось мной как неизбежная часть существования. Но, тем не менее, находясь в таких далеко не самых лучших условиях, я испытывала необычное внутреннее томление по чему-то иному.

Через четыре года мы наконец решили родить ребенка, и вскоре я забеременела. На протяжении девяти месяцев беременности я сочетала упражнения хатха-йоги на растягивание с теми техниками, которым я обучилась в специальном центре по подготовке к родам. Мне нравилось быть беременной, и я чувствовала, что участвую в чем-то таинственном и чудесном, все время предвкушая момент появления нашего ребенка.

28 сентября 1968 г.

Лежа на операционном столе в роддоме, я смотрела на огромную хирургическую лампу, на доброе, любопытное лицо врача, на его ассистента, на медицинских сестер и на моего мужа. После всего лишь нескольких часов трудов мой сын внезапно и довольно быстро нашел свой путь в мир, и я с энтузиазмом помогала ему в этом. Люди вокруг поощряли меня: "Выталкивай его… выталкивай… сильнее, помни о том, что нужно дышать…", и вдруг я почувствовала внезапный толчок где-то внутри меня. Мощные непривычные энергии вдруг внезапно высвободились и начали течь через мое тело. У меня началась неконтролируемая дрожь. Вибрация, подобная электрическому току огромной силы, прошла от пальцев ног вверх, через спину к макушке головы. У меня в голове взорвалась сверкающая мозаичная россыпь белого света, и вместо продолжения тех дыхательных упражнений, которым меня обучили в центре по подготовке к родам, я почувствовала, что против моей воли иной, странный, ритм дыхания преобладает во мне.

Это было так, как будто меня ударило что-то с удивительной и в то же время пугающей силой, и я была одновременно и взволнована, и напугана: дрожь в теле, видения и неуправляемое спонтанное дыхание — все это было явно совсем не то, чего я ожидала на протяжении месяцев моей подготовки к родам. Когда мой сын уже родился, мне сделали два укола морфина, что прекратило этот процесс. Скоро чувство чего-то чудесного угасло, и я снова стала такой же стеснительной и запуганной. Ведь я была сдержанной, хорошо воспитанной женщиной, имевшей сильное чувство некоего авторитета, который довлел над моей жизнью, а сейчас, при родах, я полностью потеряла контроль над собой. Но очень быстро я вернула себя обратно в норму.

2 ноября 1970 г.

Два года спустя после рождения Натаниэла я пережила подобное состояние и на финальных стадиях родов моей дочери Сары. Переживания были даже более мощными, чем в первый раз, и мне сделали инъекцию большой дозы транквилизаторов, которые успокоили мои ощущения, воспринимавшиеся тогда как признаки нездоровья.

После этого я сделала все, что могла, чтобы подавить в себе и забыть то, что, как я тогда считала, было неуместным и унизительным происшествием. Мне нравилось быть матерью, и я проводила большую часть времени со своими детьми. Я продолжала изучать хатха-йогу для того, чтобы поддерживать себя в форме, достигнув довольно большого совершенства в выполнении комплекса физических упражнений.