«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-02 (1997)

Все эти события были усилены автомобильной аварией в результате которой я оказалась на грани смерти. В треске ломающегося металла и стекла я увидела всю мою жизнь, прошедшую передо мной, как в кино. Мне казалось, что я умерла. Внезапно я увидела себя проходящей через непрозрачную завесу смерти к какому-то более глубокому ощущению связи со всем во Вселенной. Я чувствовала, что являюсь частью некой сложной всеобщей сети, которая была вечной и включала в себя все, и ощущала, что здесь, в этой сети, я буду продолжать существовать в той или иной форме всегда. Моя вера в то, что со смертью все заканчивается, была подорвана этим случаем, реальность которого была неопровержима для меня, и после этого я уже не могла верить, что смерть — конец всего.

После периода ликования, ставшего результатом моих открытий, у меня произошло падение, которое затянуло осознание происходящего во мне движения физических энергий, электрической вибрации в теле и мощных эмоций беспокойства и страха, которые стали частью моей повседневной жизни. Я была быстро выброшена из своего чувства безопасности, узнав реальность как нечто такое, что содержит в себе смерть, рождение, возрождение, духовность и много других новых физических и эмоциональных ощущений. Я была одинокой и испуганной, и к тому же я до того никогда не слышала о том, чтобы такие состояния бывали у кого-то еще. Единственным способом объяснить мое внезапное отклонение от нормального состояния был вывод о том, что я схожу с ума. Я чувствовала себя безумной, и мое воображение начало рисовать картины, как я провожу остаток жизни в психиатрической больнице.

Лето 1975 г.

В июне этого года процесс нашего развода был завершен, и передо мной, опечаленной и напуганной, открылась неизвестность одинокой жизни. Я решила отправиться на Восточное побережье, чтобы увидеться там с некоторыми моими друзьями и найти какие-то новые направления моей жизни. Находясь там, я внезапно почувствовала желание позвонить Джозефу Кэмпбеллу, который остался приятелем еще со времени моего обучения в колледже. Мы встретились в Нью-Йорке, в маленьком итальянском ресторане, и в беседе с ним я высказала ему все свои беспокойства. Джо внимательно и сочувственно выслушал меня и, немного подумав, сказал: "У меня есть друг в Калифорнии, он находится в месте, которое называется Эсален, и он знает кое-что о таких вещах, как те, что происходят с тобой. Его имя Стэн Гроф. Почему бы тебе не отправиться туда и не поговорить с ним?”

Я последовала совету своего наставника, и встреча, которая произошла в Калифорнии, в Биг-Суре, положила начало тем нашим персональным и профессиональным отношениям, которые продолжаются до сих пор. Выслушав мою историю, Стэн дал мне свою только что опубликованную книгу "Области человеческого бессознательного", посоветовав ознакомиться с разделами о процессе смерти-возрождения и о трансперсональных переживаниях и посмотреть, не пригодится ли мне в моем случае кое-что из этого.

Я была поражена, прочитав книгу, которая основывалась на двадцатилетием опыте работы Стэна с ЛСД и описывала модель человеческого ума» которая сформировалась на основе подробных описаний переживаний более четырех тысяч сеансов людей, принимавших ЛСД. Я знала очень мало о психотропных веществах и никогда не пробовала ЛСД, но описания, прочитанные мною, в точности соответствовали многим моим спонтанным переживаниям рождения, смерти, возрождения и духовности, так же как и тот широкий диапазон эмоций и физических ощущений, которые я испытывала. Это было откровением, внезапно давшим мне новое направление, которое помогло понять то, что произошло со мной.

И было еще нечто, что было так же важно, как и инсайты Стэна, — сама его стратегия. Он говорил, что хотя такой опыт часто может быть драматичным, вызывающим затруднения, дезорганизующим и пугающим, важно остаться в этом процессе и пройти через него. Кроме того, если такие переживания правильным образом поддерживать, смело встречать их лицом к лицу и интегрировать их в себе, они могут стать трансформирующими, исцеляющими и, может быть, даже эволюционными.

Это было как раз то, что мне важно было услышать. Еще недавно я чувствовала себя абсолютно, невыразимо потерянной и опасалась за свое психическое здоровье, а сейчас мое отношение ко всему этому внезапно изменилось. Я уже не считала, что схожу с ума: быть может, все, что со мной происходило, действительно было просто трудным этапом какого-то процесса, который в конце концов сможет трансформировать меня из ограниченной, несчастливой и изолированной индивидуальности в самореализовавшееся, творческое и безмятежное человеческое существо.

Октябрь 1975 г.