Цикл 2.0 (СИ)

   - Практически ко всем. В данный момент я провожу корректировку систем и активизирую биокерамику, пробуждая ее самозаживляющие механизмы. Это очень длительный и энергоемкий процесс, он занимают значительную часть моих вычислительных мощностей.

   - Хорошо. Как у нас с кислородом?

   - С ним проблем не возникнет, я восстановил фильтры и рециркуляцию воздуха. Система функционирует на 97%. Впрочем, та модификация, которой я вас подверг, поможет вам дышать воздухом этой планеты без герметичного скафандра. Мне пока еще не известны все новые элементы периодической таблицы, но насколько я могу судить, они находятся в неактивном, связанном состоянии, следовательно, не представляют прямой угрозы.

   - Что ж, в таком случае, я хочу отправиться на разведку.

   - Будет замечательно, если вы выйдете наружу и поможете мне с ремонтом обшивки.

   - Не сейчас.

   - Ну разумеется, - как-то сразу согласился модуль. - Не сейчас. Куда вы хотите направиться?

   - На восток. К горному хребту. Она зовет меня.

   - Я буду сообщать вам, если вы отклонитесь от курса и снабжу всеми необходимыми данными, - сказал процессор.

   Пошатываясь и прихрамывая на искусственную ногу, я побрел по коридору, опираясь рукой о шероховатую стену. Выпирающие прозрачные диоптрии, торчащие из моих глазниц мешались, хотелось вынуть их и не чувствовать больше их выпирающего веса, но отныне они и только они являлись моими глазами. Стоило мне стать человеком разумом, как тело мое тут же подверглось модификации. Я не жалуюсь, просто, видимо, ни баланс ни гармония не достижимы в рамках имеющейся вселенной.

   В голове стоял гул и отчетливо звучал холодный и безэмоциональный женский голос, поющий о человеческой доле. Эсперанто, язык по умолчанию для каждого 2.0. казался мне теперь не таким уж идеальным, я видел в нем изъяны и даже находил некоторые его слова забавными и смешными. Затем нейроны, водившие биологические хороводы в моем пробудившимся от контроля мозгу, подкинули мне очередное воспоминание, мой исходник, копией которого я являюсь на пятьдесят процентов когда-то говорил на английском, и чувство этого языка было не чуждо мне, правда, весьма опосредованно. Я ощущал человеческий язык лишь на уровне чувств и образов, но стоило подумать об этом более предметно, как любые попытки становились расплывчатыми и зыбкими.

   Каждый мой следующий шаг становился все более уверенным. Искусственная нервная система, получающая обновление пишущегося драйвера управления протезированной конечностью, воспринимала новую ногу все лучше и лучше. Чувство "инородного", "чужого" становилось все менее явным, пока я не понял, что могу вращать новой конечностью не хуже, чем своей собственной. Далее ощущения различий сглаживались все больше, пока, через какое-то время я вовсе забыл о том, что одна нога у меня не механическая. Сам факт стал настолько естественным и само собой разумеющимся, что мое сознание переключилось на ощущение "новых глаз". Теперь "мешали" они, но медицинский модуль обещал приняться за их обновление сразу же, как закончит компилирования ядра процессора моей новой ноги, в какой-то степени обладающей своим собственным разумом и мечтавшей лишь об одном - принести удовольствие от ее использования, либо, в самом крайнем случае, чтобы я о ней просто не думал. В сущности, это было ее "смыслом жизни".

   - Если желаете, можно будет упаковать ваш протез в искусственную кожу, предварительно нарастив искусственные сухожилия и мышцы.

   - Красоваться мне здесь не перед кем, - сурово ответил я, - глядя в потрескавшееся зеркало, висевшее на стене жилого модуля.

   - Я предлагаю это лишь для вытеснения ваших человеческих переживаний, людям свойственно прятать уродства и мертвые тела подобных себе. Избегание помогает сместить фокус прожектора сознания на нечто другое, оставив неприятное во тьме безмыслия.

   - Во тьме безмыслия, - повторил я, и улыбнулся. Улыбка вышла жутковатой, даже по меркам новоиспеченного киборга. Мое обуглившееся лицо походило на запеченное в духовке яблоко с полопавшейся кожурой. Трещины бежали по коже от провалов глазниц, из которых торчали мои новые глаза. Щеки казались неестественно, чахоточно розовыми, какими-то пунцовыми, неживыми, к тому же на них сгорела всяческая поросль, и кожа на них больше напоминала восковую маску, бликующую при прямом освещении. Шею обвивали провода, по которым напрямую была пущена связь с искусственной нервной системой. Почему модуль не проложил их внутри, под кожей, я так и не понял.

   Я сжал руки в кулаки и ощутил приятное напряжение. Злоба возникла в свете моего разума смутной проекцией. Кто бы не был этот потенциальный "контактер", "жизнью", "разумом", он заплатит за то, что со мной произошло. За то, что мне пришлось стать человеком. Снова.

   - Эй, ты, - я принялся рыться в шкафу, выбрасывая на пол разный скарб.

   - Слушаю вас, - вежливо но с прохладцей отозвался медицинский модуль.

   - Ты ведь можешь собрать электро-магнитное ружье, если я предоставлю тебе все необходимое?

   - Да, но зачем...