Цикл «Аратта»

— Ты видел тело? Клыки на горле и впрямь волчьи?

— Клыки-то волчьи, да только прикус не волчий.

— Значит, так поступим. Возьми своих людей, по торжищу пройдешь. Может, люди что видели или слышали. Бурмила не пичуга, упорхнуть не мог.

— Уже начал, — буркнул Шерех. — Под вечер Бурмила сидел в кружале с сородичами, глаза заливал. А потом по нужде вышел, да так и не вернулся.

— Не вернулся — ладно… Раз мертвым за стенами нашли, стало быть, отчего-то сам ушел, — быстро обдумывая положение дел, проговорил вождь лютвягов. — Небось через ворота его силком не тащили. Надо узнать, с чего это он вдруг, не попрощавшись, подался из города. Кто с ним был, налегке ушел или нет. Не ограбил ли кто. Все разузнай! Тот, кто Бурмилу прикончил, целил в нас… Ступай.

Шерех наклонил голову и молча вышел из горницы.

Станимир повернулся к царевне:

— А ты мне ничего не хочешь рассказать?

— О чем? — настороженно спросила царевна.

Хотя Шерех и его вождь говорили на своем языке, она уже поняла, что случилось нечто очень нехорошее.

— О смерти Бурмилы — того самого, кто вчера против тебя на пиру речь держал.

— Я об этом ничего не знаю! Да и какое мне дело до злобного дикаря?

— За этим… дикарем стоит большой и сильный род, — сухо заметил вождь. — Сильней моего!

— Я не убивала его!

— И не догадываешься, кто бы мог это сделать?

— Откуда бы?

— Понятно…

Станимир открыл дверь:

— Шерех, вернись!

Хмурый верзила, ушедший было из терема, снова поднялся по лестнице.

— Подбери кого-нибудь из своих людей, — заговорил Станимир, переходя на язык лютвягов. — Завтра поутру отвезите царевну на мою охотничью заимку. Но только тихо, чтобы никто не прознал.

— Отвезу, — кивнул тот, бросив хищный взгляд на девушку.

— Все, ступай. — Станимир повернулся к недоумевающей Аюне. — Я отошлю тебя, пока не уляжется шум. Побудешь в одном тихом, уединенном месте.

— Но…

— Не сомневайся, о тебе позаботятся.

Брови Аюны сошлись над переносицей.

— А меня ты решил не спрашивать?!

— Если желаешь, могу спросить. Но завтра ты все равно туда отбудешь.

Глава 10 Излом

Станимир сидел один в большом чертоге своего дворца, погруженный в раздумья. Помимо прочего, чертог предназначался для приема послов. Конечно, он не мог сравниться с тронным залом Лазурного дворца. Но для тех, кто не видел убранства царских покоев, здешние резные столбы и расписные балки с узорами, исполненными глубокого и тайного смысла, казались настоящим чудом.

Однако Марас, посланник и родич изорянского вождя Учая, на красоты Станимирова дворца даже не взглянул. Уставившись прямо на вождя своими рыбьими глазами, бесстрастно изложил предложение Учая — такое неслыханно щедрое на первый взгляд, но по сути больше походившее на хитрую и подлую ловушку…

Выслушав Мараса, вождь лютвягов, как много раз прежде, сделал суровое лицо и сообщил, что хорошо обдумает его слова, а затем даст ответ. По разочарованному виду изорянина было ясно, что тот ожидал совсем иных речей, и Станимира это порадовало. Однако перечить Марас все же не посмел, лишь нахмурился и вышел.

Илень, служивший толмачом в беседе, намеревался было уйти вслед за ним, но Станимир попросил его вернуться. И вот теперь ждал. От их беседы зависело очень многое…

Когда дривский воевода вновь появился в резном чертоге, Станимир поднял голову и с улыбкой подозвал к себе:

— Иди сюда, Илень. Садись рядом, вот кресло… Я тут велел на торжище порасспросить о вашем Учае, и кое-что меня удивило…

— Что же?

— Правду ли говорят, что он, хоть и совсем юн годами, хитер, как седой лис?

— Истинная правда, — кивнул Илень, садясь в кресло. — Такого быстрого и изворотливого ума, как у этого парня, я отродясь не встречал. Все свои победы, а их было уже немало, Учай одержал более хитростью, чем силой и доблестью.

— А правда ли, что при Учае состоял жезлоносец по имени Джериш?

— И это правда. Именно Джериш обучал его войско.

— Так и мне рассказали, — пробормотал Станимир. — А еще говорят, будто этот Учай поныне называет себя наместником Затуманного края. И будто бы Джериш был к нему приставлен из столицы, дабы присматривать и наставлять…

— Это уловка, — отмахнулся Илень. — Она помогла нам взять Мравец. Тамошние арьи были уверены, будто мы идем к ним на помощь.

— Хитро… А еще мне поведали, будто жена Учая открыто жила с тем самым Джеришем. А Учай, зная о том, даже вида не подавал…

— Ишь… — буркнул Илень. — И о том прознал!

— Это было несложно. Отвечай, да или нет.

Илень долго мялся, будто думая, говорить или нет. Станимир молча ждал.

— Тут видишь какое дело… Учай, он парень непростой. Слыхал, как его величает Марас? "Учай, сын Шкая". А отца-то его на самом деле звали Толмай.

— Гм… А кто такой Шкай?

— Это у них бог грозы. Стало быть, Учай сам себя зовет сыном бога и другим велит. Оттого земными девками вроде как брезгует. Ходят слухи, что к нему благосклонна некая изорянская богиня. Ясное дело, после богини даже царевна, не говоря уже о жене, соломенным чучелом покажется…

— И что же за богиня? — с любопытством спросил Станимир. — Кто-то видел ее?