Цикл «Идеальный мир»: Пламя (СИ)

— Модо, что за?!.. Откуда гражданские? — Троттл резко затормозил около него, выстрелив серому за спину и сняв прицелившегося снайпера.

— В пещере нашел, когда от крыс уходил!

— Вывози их! К автоколонне! Мы тут сами! — и рыжий, развернув байк, снова кинулся в бой.

Не медля, великан дал по газам и понесся на координаты головного автомобиля охраняемой цепочки машин, что спасала жившие здесь семьи. Путь ждал не близкий: хоть и двигались те медленно, зато имели фору почти в сутки.

Между тем, мышка, видимо поняв, что попала к своим, вцепилась в его плечи, спрятав лицо, по которому текли слезы ужаса, на широкой груди и зажав между их телами дрожащего ребенка. Мужчина молился, чтобы Фобос отвел от них выстрелы и дал вернуть мать и дитя родным невредимыми.

Высшие силы оказались благосклонны: буквально через несколько минут они удалились от зоны боевых действий, звуки боя стихли, но байкер не спешил сбрасывать скорость, прекрасно зная, что все еще находится в досягаемости вражеских снайперов.

— Держись! Нужно еще немного проехать, чтоб точно оторваться! Потом остановимся перевести дух, — стараясь придать голосу мягкости, сказал великан. Мышка кивнула и наконец догадалась тоже обвить хвостом своего спасителя, чтоб ненароком не слететь на подвернувшемся под колесо камне.

В молчании двигались еще полчаса, пока наконец марсианин не убедился, что они в безопасности. Плавно потянув на себя тормоз двумя пальцам, он остановил мотоцикл в тени валуна, торчащего посреди голой пустыни. Скинув подножку, наконец разжал хватку, и женщина со стоном ступила дрожащими ногами на песок, все также не отпуская мальчонку лет трех. Бедрам, больше не согретым теплым телом, стало холодно.

— Как вы? — Великан стянул шлем с головы и постарался как можно дружелюбнее улыбнуться. Мышка, только взглянув на него, инстинктивно шарахнулась в сторону. Грудь кольнуло: хоть и привычна была такая реакция на его внешность, да так и не стала безразлична.

— Н-нормально… вроде… — Девушка опустила взгляд. Видимо, боялась смотреть на спасшего ее воина.

— Как вы оказались в зоне обстрела? Ведь вчера всех гражданских из Лабиринта должны были вывезти! — Модо наконец задал волнующие его вопрос. Измученная страхом женщина, задрожав всем телом, осела на песок. Он хотел было помочь, но, вспомнив, как она испугалась одного его вида, сдержался, чтобы не вызвать еще больший ужас.

Мышка судорожно вздохнула, втянув в легкие воздух рваными глотками, а потом хрипло выдохнула:

— Он от матери сбежал. От соседки моей, — девушка успокаивающе гладила малыша, который с любопытством разглядывал огромного незнакомого взрослого, по пушистым ушам и антеннам. — У нее семеро детишек, все галдят, солдаты орут, чтоб скорее грузились. Почти все расселись, когда я заметила вот его, — она кивнула на мышонка, — убегающего в пещеры. Крикнула, что мы сейчас, и попробовала догонять. Оказывается, любимую игрушку забыл, вот и хотел забрать. Ты же… вы же… знаете, как сейчас мало у детей игрушек?.. — она подняла на Модо взгляд, ожидая грубой солдатской брани на такое глупое поведение, но тот лишь грустно смотрел на малыша и молчал. — Видимо, в шуме двигателей нас не услышали, а в суете не заметили. Когда вернулись, колонна уже уехала. — Она всхлипнула, вновь вспоминая пережитый страх.

— Игрушку-то сохранил, а, малец? — серый спешился и осторожно опустился рядом на корточки. Мальчуган показал ему самодельный мотоцикл и улыбнулся, как умеют только дети. Воин не смог сдержать ответной улыбки, открытой и теплой.

С нежностью глядя на ребенка, великан не заметил, как вздрогнула в этот момент женщина, как ее огромные, фиалковые глаза заскользили по, казалось бы, страшному лицу искалеченного бойца, отразившему вдруг столько доброты. Такой удивительный контраст: лицо, изуродованное многочисленными шрамами, в основном тонкими, но ближе к черной повязке становящимися грубее и толще, рваное ухо, сломанный зуб — и почти детская улыбка.

— Значит, ты не мать ему? — он посмотрел на девушку, пытаясь осознать, что эта смелая мышка рисковала собой, закрывая телом чужого ребенка. В груди потеплело от уважения к отважной марсианке, чьи кончики антенн лишь немного возвышались над его плечом, но осмелившейся драться с мужчиной в попытке спасти дитя.

— Нет, просто соседка… Что нам теперь делать? — Она впервые открыто заглянула в его лицо, но тут же смущенно отвела глаза, не зная, как реагировать на черную повязку поперек лица. Смотреть лишь в один глаз было очень неуютно.

— Отдохни немного, и поедем догонять вашу колонну. Мать его, небось, с ума сходит. Да и тебя наверняка родные уже хватились.

— Его — да. А меня искать некому, — она все еще разглядывала песок, поэтому не заметила сочувственного взгляда, брошенного на нее их спасителем.

— Ясно, — он помолчал. — Зовут-то тебя как?

От этого вопроса девушка внезапно вздрогнула и, кажется, сжалась комочком.

— Называй как больше нравится.

— Как это? — Модо даже растерялся.

— Не помню. Много лет назад попала под плутаркийский обстрел, с тех пор ничего о прошлом не знаю.