Цикл «Идеальный мир»: Пламя (СИ)

— А в лагере как звали? — он все еще не мог поверить, что у марсианки может не быть имени.

— Кому как удобно было, тот так и обращался, — едва слышно ответила девушка и отвернулась.

Модо поражено молчал не понимая, как реагировать. Много лет? Но почему тогда те, кто жили рядом, не придумали, как ей называться? Или не предложили самой выбрать? Как будто всем было наплевать на потерявшую прошлое соплеменницу. Пытаясь скрыть недоумение и как-то замять неловки момент, он поднялся на ноги и посмотрел на линию горизонта, привычно ища потенциальную опасность.

А девушка осторожно подняла глаза и замерла. Серый мышь был развернут к ней так, что черная повязка, напугавшая сначала, была от нее скрыта, шрамов на правой стороне лица почти не было заметно, и внезапно она увидела приятное, мужественное лицо зрелого мужчины, совсем не страшное и даже доброе. А он между тем повернулся и поймал ее взгляд своим, уверенным и твердым:

— Передохнула? Можешь ехать? — и протянул железную руку с красно-черными пальцами, предлагая помочь подняться. Воин, видимо, очень давно жил с ней, и его окружение вполне привыкло к протезу, потому что поначалу даже не осознал, как жутко… нет непривычно, — поправила себя девушка, — может выглядеть этот простой жест в его исполнении. Он растерянно замер, уловив ее нерешительность, и уже хотел убрать галантно предложенную кисть, в единственном глазу промелькнула грусть, но темно-серая хрупкая ладошка проворно схватилась за гладкий металл. Сталь была тверда и прохладна. Мужчина улыбнулся ей и поднял на ноги, как будто мышка и ребенок ничего не весили.

— Спасибо! — Она вернула смущенную улыбку.

— Пить хотите? — Модо достал фляжку и предложил своим спутникам. Мальчишка жадно набросился на воду, девушка же лишь пригубила, хотя ее губы были растрескавшимися от сухости.

«Экономит в пустыне для ребенка!» — понял великан и, не притронувшись к питью, убрал сосуд под сидение.

— Поедем, пока светло. Как стемнеет — остановимся на ночлег. У меня есть пара плиток армейского рациона, сможете поесть. Потерпите? — Они кивнули, и мышь оседлал «Чопер», чуть сдвинувшись вперед от спинки. Девушка продолжала стоять рядом, неуверенно глядя на байк и переминаясь с ноги на ногу. — Что не так?

— Я никогда не ездила на мотоцикле.

Брови Модо непроизвольно взлетели вверх. Вот так марсианская мышь!

— Давай сюда мальца, — он протянул руки, и в них передали мышонка; серый устроил его у себя на коленях, крепко обвив хвостом до самой груди. — А ты сзади прыгай, — кивнул за спину. Девушка неловко перекинула ногу через высокое седло и свалилась бы, не подхвати ее сильная рука и не подтолкни. — Теперь слушай внимательно! Шлем я тебе отдать не могу, иначе не буду видеть, куда еду. Поэтому плотно закрой глаза и лицом прижмись к спине, чтоб песок не попал. Руки, — он поймал ее кисти, заставил обнять себя за талию и правой плотно обхватить запястье левой в замок. — Держи вот так. Хватайся сильнее, а то можешь слететь! И ни в коем случае не отпускай. Я бы подстраховал хвостом, но он занят. — Кажется, серый усмехнулся. Мышка устроилась, как было сказано, послушно прильнув всем телом к горячему, мощному торсу. Они тронулись в путь.

Ревущий мотоцикл поначалу пугал, заставляя дергаться от каждого движения их спасителя и прижиматься к нему настолько тесно, насколько хватало сил. Однако то ли мышь был аккуратным водителем, то ли байк шел мягко, то ли усталость и пережитый стресс взяли свое, но через какое-то время пассажирка провалилась в полузабытье, отключившись от дороги и задремав.

А Модо, отдавшись столь естественному для него занятию, как вождение, никак не мог выбросить из головы фиолетовые глаза, что так резанули по сердцу в первые мгновения встречи, спутанную черную косу, спускающуюся до талии, и тот материнский инстинкт, что заставил совершенно чужую этому мальчику мышку кинуться на его защиту от того, кто значительно превосходил ее ростом и силой.

Через несколько часов стемнело, и путники, выбрав место подле огромного валуна с неким подобием крошечного грота, способного немного укрыть от вражеских глаз, остановились на короткий ночлег. Мужчина бы поехал дальше, но чувствовал, что его пассажирка все чаще соскальзывала, обессилив, а мальчик просто свернулся клубочком на коленях и уснул, прижавшись к теплому взрослому. Модо, осторожно взяв его на руки, шепотом объяснил сонной девушке, как достать из-под седла компактный, плотно свернутый спальник, кивком головы велел забраться внутрь и устроил под боком ребенка. Мыши, прижавшись друг к другу, мгновенно уснули, измученные дорогой.

Воин достал фляжку и позволил себе пару глотков, тщательно прополоскав рот перед тем, как проглотить. Воды осталось чуть больше половины — должно хватить до колонны. А может, нагнать вывезенных из Лабиринта гражданских смогут только в штабе Борцов за свободу: за счет скорости мотоцикл хоть и сократил расстояние, но сейчас машины идут, а они вынуждены сделать привал. Однако выбора нет: женщине и ребенку не под силу провести ночь в дороге.