Цикл неизбежности (СИ)

Ханабуса Айдо. Единственный её соратник и последний оставшийся на службе у семейства Куранов аристократ, не считая Сейрен, которая всегда ходила за своим господином. Он же присматривал за Памеллой с тех самых пор, как она стала супругой главы верховного клана Куран, и по сей день оберегал её покой. А ещё он был её другом. Только подумать, ведь раньше никто не смог представить, что они станут так хорошо ладить. Всё же время изменило не только её. Преданность и умения блондина просто поражали. Остальные его друзья уже давно оставили прежнюю службу и завели свои семьи, а Айдо… Он просто коротал время, пока ждал её – ту самую, что вскоре должна была переродиться.

- Мэл-сама, я пришёл доложить, что ухожу.

Этим же вечером он пришёл, чтобы попрощаться.

- Значит, ты наконец-то решился, – тихо произнесла женщина, поднимаясь из-за стола, где лежал очередной расклад таро.

- Да. Я уезжаю в Европу, – ответил он, – С Канаме-сама я договорился вчера, но решил провести ещё один день с вами. И, похоже, не зря.

- Верно, – кивнула Мэл с нотками печали в голосе, глядя ему в глаза. Она больше не скрывала свой правый глаз, так как хорошо научилась управлять проклятым даром, потому необратимые предсказания больше не срывались с её уст, рискуя испортить кому-то жизнь. – Ты собираешься найти её?

- Вы ведь сами сказали, что пришло время, – напомнил ей Ханабуса, – Как бы то ни было, но вся моя семья перебирается туда. Клан Айдо не перестанет поддерживать правление Куранов, но мы не хотим полностью от него зависеть. Это что-то вроде длительной командировки с целью расширения круга содружества и налаживания сотрудничества с другими частями света. Так что, как только прибуду туда, то попробую наладить связь с вашим кланом и кланом Стронг.

- Именно так я и предполагала.

При этих словах губы вампирши дрогнули, словно она хотела улыбнуться, но так и не сделала этого.

- Ты ведь до сих пор любишь её, да?

- Что за глупый вопрос, Мэл-сама? – в свою очередь вопросил аристократ, усмехнувшись, – Конечно, люблю. И могу подождать ещё немного, пока она вырастет. Я готов ждать её хоть тысячу лет…

- Я вижу. И теперь понимаю, почему Кармен любила тебя. И, я уверена, полюбит снова. Только помни, что тебе нельзя рассказывать никому о том, чем я поделилась с тобой.

- Разумеется. Я не дурак, чтобы подставлять под угрозу наше с ней совместное будущее.

- Ты, наверное, хотел сказать, что не такой дурак, каким был раньше.

- Мэл-сама!

Чистокровная прикрыла рот ладошкой, глядя на экспрессивную реакцию собеседника.

- Думаю, тебе пора, – примирительно сказала она, положив руку ему на плечо, – Я буду надеяться, что у тебя всё получится, и что судьба будет к тебе благосклонна.

- А что же тогда насчёт вас, Мэл-сама?

- Меня? – этот вопрос несколько ошарашил женщину, хотя ей было в принципе всё равно, – Не думаю, что что-то изменится. Я уже давно примирилась со своей жизнью.

- А Канаме-сама? – продолжал выспрашивать Ханабуса. – Неужели вы так и хотите быть несчастной с ним?

- Мне ничего другого и не остаётся. Ведь мы поженились не потому, что хотели быть вместе. Это был вынужденный брак…

- Я не о том! Даже если вы и примирились с этим, то почему до сих пор страдаете?

- Потому что я – причина всех страданий моего мужа. Как я могу быть счастлива, если между нами ничего нет? – при этих словах на лице Памеллы едва не навернулись слёзы.

- Вы ненавидите Канаме-сама?

- Нет. Ненависть давно прошла. Но я и не люблю его.

- А он?

- Не знаю.

- Тогда может, стоит узнать? – на его лице появилась утешительная улыбка. – Поверьте, Канаме-сама не выбрал бы вас своей супругой, если бы испытывал одну лишь ненависть к вам. Вы оба очень много пережили в этой жизни. Может быть, пора освободиться от прошлых печалей?

Чистокровная молчала. «Моя участь предрешена. Я сделаю только хуже, если попытаюсь снова её изменить», – говорил ей внутренний голос. Айдо же только покачал головой, а затем осторожно обнял хозяйку дома.

- Подумайте об этом, Мэл-сама. И берегите себя, – выдал он напоследок, так как ему было пора отчаливать.

- И ты тоже, Айдо, – прошептала она, обнимая его в ответ. – Друг мой… я не прощаюсь.

- Как и я. Возможно, мы ещё увидимся, – улыбнулся тот, размыкая объятия.

«Да. В моей другой жизни…» – знала Памелла, провожая его взглядом. Она ничего не сказала ему о том, что должна умереть, когда родит для Курана наследника. Ничего она не сказала и об обстоятельствах смерти самого Ханабусы. Это было излишне, ведь он не сможет отвадить от себя смерть, а если попытается, то может потерять Кармен. Нельзя менять будущее, особенно то, что предрешено, как необратимая постоянная.

«Я не могу ничего изменить, даже время своей смерти. Поскорее бы она наступила. Я так устала от этой безрадостной жизни…»