Цикл неизбежности (СИ)

- У тебя есть другие предложения? Не забывай, чем это заслужила.

- Да, может и заслужила. Но как насчёт тебя, Канаме? Ты тоже этого заслуживаешь?

Он замолчал, не желая ничего отвечать, и сцепил руки на груди. Когда-то давно они уже говорили об этом, но так и не пришли ни к чему хорошему. Так стоило ли поднимать больную тему снова? Однако его жена только подошла ближе, по-прежнему не сводя с чистокровного разноцветных глаз.

- Пойми, Канаме, мы с тобой уже многое потеряли. И мы же сами загнали себя в угол. Ты думаешь, что страдаю лишь я одна, но на самом деле мы оба пребываем в бездне беспросветного отчаяния. И это очень печально, – она подняла руки, ласково касаясь ладонями его скул, – За столько лет мы сполна испили эту несчастливую чашу. Может, пора это прекратить? Я не хочу этого для нас. Это не жизнь, а пустое существование. И неважно, что ты никогда меня не простишь, но я не хочу тратить свою оставшуюся жизнь ради того, чего нет. И поэтому… я хочу дать тебе хоть немного того семейного тепла и уюта, что может дать любящая жена.

Темноглазый вампир смотрел на неё и всё также угнетающе молчал. Затем накрыл женские ладони своими и отнял от своего лица. «Не получилось», – подумала Мэл, потупившись и опустив взгляд. Но тут её уста накрыли мужские губы. Твёрдые, холодные, подчиняющие себе. Её муж никогда так раньше не целовал её.

Его поцелуй был ещё холоден и безжизнен, как и сам Куран, но, тем не менее, Памелла сделала то, что не позволяла себе раньше: ответила ему взаимностью, обнимая за шею и цепляясь за волосы. Оторвавшись от её губ, Канаме спустился к шее, чувствуя, как напряглось её тело.

- Говоришь, что хочешь стать любимой, но до сих пор боишься, – сказал он, когда выпрямился, потому что вампирша вся сжалась, ожидая укуса, – Ты не можешь дать мне то, чего хочешь. Да и сможешь ли вообще когда-нибудь?

Той не нашлось, что на это ответить, так что он повернулся и вышел из комнаты. «Неудачница…» – внутренне укорила себя белокурая, услышав, как хлопнула дверь кабинета.

Весь оставшийся день она не смела показываться никому на глаза, проведя всё время в опочивальне. Думая о том, что произошло, Мэл то терзалась угрызениями совести, то терялась в догадках, почему же он так с ней поступил. «Я была жестока, когда говорила ему о несбыточном? И о несбыточном ли? Если бы Канаме выпил мою кровь, то понял, что я его не люблю. Я просто не могу полюбить так сразу. И стоит ли обманывать его, притворяясь, что это не так?» – она не могла спокойно спать из-за этого. Даже карты не могли отвлечь её, так что, в конце концов, она просто смирилась с неизбежным.

«Да, сейчас я не могу ничего поделать с этим. Но могу попытаться поговорить с ним снова, правильно? Нам просто нужно время. Это лишь в сказках всё случается сразу, но в жизни… Быть может, я и правда смогу его полюбить. Хочу, чтобы и у нас было немного счастья среди этой беспросветной тени, которую на нас наложило прошлое. У меня осталось не так много времени, но ничего страшного, если я потрачу их на попытки осчастливить других, так ведь?»

Осознание этого дало ей нужную мотивацию. Так что вскоре, когда Памелла выходила из кухни с подносом еды собственного приготовления на руках, она впервые за много лет улыбалась. Ведь теперь ей было, к чему стремиться, даже если надежда окончательно покинула их дом.

Осторожно приоткрыв дверь в кабинет супруга, она зашла внутрь и обнаружила Курана, безмятежно спящим на кожаном диване. Как видимо, он опять проработал всю ночь без перерывов.

«И почему он так себя мучает?» – вздохнула вампирша. Поставив поднос с едой на письменный стол, она подошла к спящему мужчине и заботливо укрыла его покрывалом, находящимся неподалёку. Канаме часто ночевал здесь, так что у него имелся целый комплект постельного в одном из шкафов.

«Он выглядит таким спокойным, когда спит», – отметила она про себя, любуясь на это прекрасное и столь непонятно далёкое существо. Ну и как в такого можно было не влюбиться? А она, глупая, не смогла и не влюбилась. «Потому что не была нужна ему. Но сейчас чувствую, что нужна…» – наклонившись, она едва ощутимо поцеловала мужа в лоб и отошла к окну, чтобы занавесить шторы. Вот-вот должен был заняться рассвет, и Мэл не хотела, чтобы это помешало его сну. Однако, дойдя до другого края окна, она остановилась, уставившись на алую зарю цвета крови.

«Надежда… Если ли она у нас? Пускай и недолго, но я хочу верить, что всё хорошо…»

Сзади послышался шорох, затем ей на плечи легли мужские ладони. Но женщина даже не вздрогнула, продолжая смотреть через щель в окно.

- Извини. Я разбудила тебя?

- Ничего, – вампир обнял её сзади, накрыв их обоих тёплым одеялом, чтобы не было так холодно. Его кабинет не отапливался, а камин уже успел остыть.