Цикл «Просветители». Серия «Заповедник человечества». Книга первая: Стороны монеты

Говорить было больше не о чем. Диалог между Полли и стариком был последним и последующие двое суток ее накачивали наркотиками, пытаясь сломить. Старик периодически интересовался, не желает ли Полли рассказать, где ее поселение, но та лишь молчала. Святогор, понимая, где он и что с ним, часто проявлял буйство, а потому так же попал под немилость и повышение дозы, которую ему насильно кололи. Двое суток оба разделенных пленника боролись и пытались не сдаться. Святогор постоянно крутил в голове слова стиха, который он вспомнил еще в Сертолово, а Полли бредила и в ее бреду не редко проскакивало упоминание Святогора. Старик постоянно наблюдал за Полли и делал заметки. Следующие двое суток шли на пределе. Старик удивлялся тому, что замечал. Организм Полли адаптировался к наркотику, нейтрализуя все его эффекты и повышение дозы ничего так и не давало. Старик, видя такое, становился все более и более одержимым. Его спокойствие уступало возбуждению. Тем временем, благодаря остаточной пси-энергии от сеансов Полли, Святогор так же адаптировался к наркотику, но не так как Полли. Святогор скорее, как наркоман с многолетним стажем, который уже не получал кайф от прежней дозы. Однако негативное влияние наркотика нарастало. Святогор искал спасение в монотонности, а вот Полли в подсознании, где она буквально пряталась.

В подсознании Полли царил бедлам и разочарование. Библиотека выглядела словно один из городов Земли, а мелкий чертик, который каким-то образом вернулся, победоносно восседал на куче книг. Полли сперва думала о причине по которым чертик мог вернуться – временный эффект, наркотики, стресс, да что угодно… Но чувство какой-то обреченности задушили эти мысли. Сейчас Полли больше волновал вопрос о том, как сбежать. Наркотик не давал возможности воспользоваться пси-ударом, ибо вносил хаос в мышление и возможность сосредоточиться. Полли не знала, что ей делать и потому решила выжидать удачного момента. Она решила впервые в жизни положиться на старое – авось.

Дни сменялись днями и прошла уже должно быть неделя. Все превратилось в однородную, тягучую массу. Полли и Святогор ощущали себя словно в стране чудес. От приторной и яркой чистоты кабинета старика Полли мутило, а Святогора от грязной, вонючей и темной клоаки, где он работал. Полли начинала ненавидеть Шопена, а Святогор смех местных обитателей. Он с остервенением махал рабочим инструментом, а Полли, словно дитя искала спасения в подсознании. Святогора усмиряли, а Полли вырывали из убежища. Неделя пролетела словно стрела заметно, но стремительно. Казалось, будто еще вчера они были у озера посреди леса и уже тут. Мысли копошились, словно черви в голове и не за одну из мыслей было невозможно ухватиться. Святогор словно сомнамбула бубнил слова стиха, лишь иногда вяло и тягуче выговаривая некоторые из них более разборчиво.

Море… Утопил… Лес… Стою в воде… Медуз… Клянусь… Вернусь…

С каждым днем Святогор ощущал странное чувство и влечение к процессу. Словно работа захватывала его и он желал лишь работать, работать и работать! Без перерыва, без отдыха, без сна и пищи! Махать! Махать! Копать эту проклятую землю! Человек! Человек! Стать человеком! Я – человек! Я – человек! Повторяли все и Святогор порой поддавался этому порыву, ибо желание быть человеком жило в нем с тех пор как он осознал себя как нечто иное.

Полли с каждой новой дозой все сильнее и сильнее старалась противиться влиянию чертика, который жаждал овладеть ею. Полли понимала, что обязана молчать, но с каждой новой дозой это превращалось в испытание, но она, уже наученная горьким опытом, держалась, понимая, что ее организм справится. Полли ощущала себя Алисой в стране чудес, а старик, постоянно смотря на время, словно куда-то опаздывая, казался ей белым кроликом. С каждым днем старик превращался в кролика все сильнее и сильнее. Старик становился раздражительным, нервным и в нем с трудом узнавался психолог – человек, чьи нервы обязаны быть стальными. Причиной таких перемен была Полли, а вернее ее реакция на наркотик. Старик понимал, что медицина тут уже не поможет и нужны радикальные методы. Он сел за свои записи и заметки, прочел их, потом еще раз и после третьего раза взглянул на Полли иначе, с каким-то безумием во взгляде. Старик вызвал кого-то и за Полли пришли. Ее отвязали и отнесли в бункер, что был недалеко от города. Этот бункер был скорее, как какой-то погреб или самопальное убежище, которое по всей видимости принадлежало кому-то из местных. Полли заметила, что электрический свет есть лишь в кабинете старика и в бункере, а все остальное освещается либо факелами, либо свечными лампами.