Цикл «Просветители». Серия «Заповедник человечества». Книга первая: Стороны монеты

– Что случилось? – спросила Эльвира.

– Мы нашли жизнь на Македоне, – ответил Валентин.

– Правда?! – воскликнула Эльвира. – Это же потрясающе!

– Да, но жизнь примитивная, колонии одноклеточных экстремофилов.

– В любом случае – это же грандиозно!

– Да… – неуверенно ответил Валентин.

– Что такое? – спросила Эльвира.

– Папа, тебе страшно? – беспокойно спросило Чадо.

– Страшно? Нет, что вы все… Это не страх, а беспокойство.

– Что же тебя тревожит?

– Даже не знаю… Пожалуй, сейчас у меня только прибавилось беспокойств. Мы открыли жизнь, а ведем себя так, словно ботинок из реки выловили.

– Ну, я думаю причина тому в связи. Найти инопланетную жизнь – это здорово, но не удивительно.

Валентин задумался.

– Не переживай, – ласково произнесла Эльвира и поцеловала Валентина.

– А я? А меня? – воскликнуло Чадо.

***

Валентин готовил овощной салат к пюре с мясным рагу. Технологичная кухня могла бы приготовить салат за пару минут, но Валентин любил сам готовить. Готовка доставляла удовольствие. В доме играла музыка. Играл Людовико Эйнауди – Запах дождя. Пианино и скрипка вальсировали, словно один из Земных солнечных дней переходит в дождь. Мелодия подобно ветру гнала влагу дождя, обрушивая ее на бескрайнее поле пшеницы. В сером небе проступали лучи Солнца, а запахи смешивались и, настигнув своего зрителя, окатывали волной. Валентин резал овощи, с полуоткрытыми глазами, вслушиваясь в мелодию и словно в такт ей ловко орудовал острейшим лезвием, словно владея не ножом, а стихией ветра.

В соседней комнате сидело Чадо и читало электронную книгу. Отец позвал на кухню и Чадо, не расставаясь с книгой, направилось к столу. Валентин поставил тарелку с обедом на стол перед Чадо и поставил стакан, чтобы налить сока. Чадо с каждым голлом становилось все взрослее и умнее. Не так давно Чадо справило свое двутойе и в свои два тойя уже могло читать и читало много, несмотря на то, что всего пол тойя назад словарный запас был невероятно скудным и о чтении не могло идти и речи.

– Что читаешь? – спросил Валентин, наливая в стакан апельсиновый сок.

– Уэллса, войну миров, – отозвалось Чадо.

– Вот как? И как тебе? – спросил Валентин, слегка улыбаясь.

– Забавно и странно, – ответило Чадо, делая неясное лицо.

Валентин ощутил, что Чадо в смятении.

– Что такое? Тебя что-то беспокоит?

Чадо молчало, но потом выдало:

– Пап, а зачем вы устроили войну, а не просто ушли?

Валентин встрепенулся. Этот вопрос был, хоть и не один в один, но по смыслу идентичен тому, что ему задала одна девочка. Валентин отхлебнул сока и, собравшись с мыслями, ответил:

– Представь себе, что тебя посадили на цепь.

Чадо попыталось представить.

– Просто так взять и уйти, не выйдет. Эта цепь незрима и сделана она из морали, законов, порядков, денег и многого другого. Уйти мог один или даже целая сотня человек, но сотня тысяч – это уже иной расклад. Такое количество людей не может незаметно собраться и уйти, не вызвав при этом последствия.

– Ясно, – перебило Чадо. – Чтобы уйти, было нужно оборвать все то, что вас удерживало на Земле, так?

– Именно, – подтвердил Валентин. – Мы сожгли мосты не только для того, чтобы сбежать, но и чтобы не дать возможности всему тому, что осталось на Земле, прийти на Тейю.

– А что если мы поступили как Гитлер? – неожиданно произнесло Чадо.

Валентин испытал страх.

– Откуда ты знаешь это имя? – настороженно спросил Валентин.

– Из книг… – несколько уклончиво ответило Чадо. – Я много читаю. Что-то становиться понятно, а что-то остается не понятным. Но у нас очень богатая библиотека…

– А почему ты думаешь, что мы могли поступить как Гитлер?

– В книге это называлось «арийская раса».

– Вот оно что, – понимающе ответил Валентин.

– Я вижу, что все люди разные и это слово я понимаю иначе, не как идеальная раса в би-о-ло-ги-че-с-ком, – с трудом выговорило Чадо. – В смысле, скорее, как раса избранных, кто решил, что их идея и идеал лучше других.

Волнение и страх Валентина нарастали. Чадо общалось с ним не как ребенок со взрослым, а как подросток или даже взрослый со взрослым.

Чадо почувствовало Валентина и прикусило губу. Валентин ощутил, что Чадо в смятении.

– Пожалуйста, закончи мысль, я хочу понять, что у тебя на уме, – произнес Валентин.

– Я… Очень много читаю и несколько книг заставили подумать. Гитлер, несомненно, плохой человек, но… Я думаю, не он виноват во всем этом. Вернее, он виноват и виноват во многом, но лишь когда стал… – Чадо задумалось. – Чудовищем.

– Поясни, – серьезно глядя на Чадо, произнес Валентин.