Циклы «Викинг», «Корсар», «Саксонец»

Нужно было наполнить и перевезти на корабль больше сорока сосудов, так что команде предстояло возиться довольно долго. Никаких признаков наличия местных жителей поблизости не было, и я предложил Озрику и Вало немного отойти от берега. Мы поднялись по узкой ложбине и оказались на обширной пересеченной равнине, покрытой высокой грубой травой, пожухлой и пожелтевшей. В травяном море, словно острова, поднимались невысокие скалы, а разбросанные тут и там купы невысоких деревьев с плоскими кронами оделяли пустынный пейзаж клочками тени.

Вало оказался наблюдательнее всех. Он разглядывал одну из таких рощиц с неожиданно пышной листвой и вдруг заметил в ней какое-то движение. Парень гулко сглотнул и указал трясущейся рукой вперед. Посмотрев туда, я разглядел лишь нечто маленькое и темное, покачивавшееся за стволом дерева. Сначала я решил, что это птица, но потом поднял взгляд, и у меня захватило дыхание. Высоко в ветвях двигалось что-то еще… Голова! Я застыл, окаменев и не веря своим глазам. Точно так же остолбенели, ошарашенные и не способные пошевелиться, Вало и Озрик. Из-за дерева выдвинулось и предстало перед нами во весь рост совершенно невероятное животное. Оно стояло на четырех ногах, как будто бы взятых от разных зверей. Передняя пара была настолько длиннее задней, что тело животного словно ниспадало спереди назад. Заканчивалось же тело хвостом наподобие коровьего, который непрерывно раскачивался, отгоняя водившихся здесь в изобилии мух. Но делала это животное не похожим ни на одно другое его шея – необыкновенно длинная и тонкая, длиной в два человеческих роста и увенчанная оленьей головой, которая возвышалась над землей на добрых двадцать футов.

– Камелопард! – восхищенно выдохнул я. Животное полностью соответствовало тому, что сообщал нам бестиарий, и даже превосходило то описание.

Тем временем камелопард, размахивая коровьим хвостом, неспешно шествовал вокруг дерева, объедая с него листья.

– Почему у него нет пятен, как у леопарда? – спросил Вало. Бестиарий утверждал, что камелопард получил свое имя, потому что наделен телом верблюда, а шкура у него покрыта леопардовыми пятнами. Но у невероятного зверя, находившегося перед нами, шкура была раскрашена сетью белых ломаных линий на оранжево-желтом фоне. Эта расцветка почти сливалась с игрой теней под деревьями, так что в том, что мы не увидели камелопарда раньше, не было ничего удивительного.

Вало, охваченный полным ликованием, схватил меня за руку и, пригнувшись, шагнул вперед.

– Пойдем, – молящим голосом произнес он. – Надо подойти поближе!

Согнувшись вдвое, мы крались по высокой траве к пасущемуся животному. Вскоре мы подобрались так близко, что явственно увидели длинный язык, который оно высовывало изо рта, слизывая им листья с высоких веток. Но тут зверь повернул голову в нашу сторону и насторожил уши. На голове у него вместо раскидистых рогов торчали два коротких пенька.

– Это олень, а не верблюд, – сообщил мне Вало.

Камелопард в конце концов разглядел нас и испугался. Он внезапно повернулся и пустился бежать, высоко вскидывая длинные несуразные ноги и раскачиваясь из стороны в сторону. Его паническое бегство вспугнуло других камелопардов, которых мы до этого момента не видели. Они были скрыты в неглубокой ложбинке, а тут вдруг возникли перед нами как по волшебству. Сначала появились их головы, потом длинные шеи, и, наконец, мы увидели целое стадо этих немыслимых созданий, удирающих от нас по степной траве.

Я тут же вспомнил историю, которую нам рассказал в Риме номенклатор: о том, как каких-то диковинных кротких животных выпустили в Колизее против львов. Это, несомненно, были камелопарды.

Вало сиял от восхищения.

– Мы обязательно должны изловить хотя бы одного и привезти домой! – кричал он. – Можно вырыть яму вроде той, что была в лесу, и положить листья для приманки!

Он вспомнил тот день, когда на его глазах тур провалился в ловчую яму. Несмотря на жару, я содрогнулся, вспомнив о том, как тот самый тур насмерть забодал и затоптал его отца.

Что же касается сына несчастного егеря, то у него восторг, испытанный при виде камелопарда, напрочь выбил из памяти ужас того дня.

– Мы легко поймаем камелопарда! – настаивал он, широко расплываясь в улыбке.

– Нам нужно вернуться на корабль и поговорить с Сулейманом, – урезонивал я его, – и выяснить, можно ли будет погрузить камелопарда на судно.

Мы развернулись и, вытянувшись в цепочку, пошли обратно. Подпрыгивавший через каждые несколько шагов Вало шел впереди. Он вдруг остановился и, весь лучась радостью, обернулся ко мне:

– Это и есть та самая земля, откуда родом столько зверей из книги… камелопарды, гиены и крокодилы… Мы обязательно найдем здесь и грифона!

Парень сделал еще несколько шагов и резко остановился.

– Смотрите! – позвал он, обернувшись через плечо. – Все, как я и сказал! Все они здесь живут. Это аспид.

Он указывал на плохо различимый серый контур, лежавший около нашей дороги и полускрытый под стволом упавшего дерева.