Циклы «Викинг», «Корсар», «Саксонец»

Привратнику архиепископа хватило одного взгляда на мою побитую образину, чтобы тут же препроводить меня к своему хозяину. Я ожидал, что архиепископ будет все еще в своей охотничьей одежде, но он сидел за столом в своей всегдашней котте, словно бы весь день у него прошел в бумажных делах.

– Ага, – встретил он мое появление и обличие так, будто не испытывал ни удивления, ни сочувствия. – Значит, они и к тебе приложились.

– На меня напали и избили, когда я возвращался с аудиенции, – пробубнил я разбухшими губами. – Нападавшие допытывались насчет того сосуда с воином.

– Мне это тоже впору сделать, – хмуро бросил архиепископ с лицом, выражающим брюзгливое раздражение. – Прошлой ночью его выкрали.

Ноги подо мной внезапно подкосились, и я без приглашения опустился на табурет.

– Кто же его мог взять?

– Это я как раз и надеялся от тебя услышать, – пробурчал Арн. Он встал и, обогнув стол, остановился передо мной, выпятив подбородок. Глаза его сверкали недобрым светом. – После пира младший управляющий, следуя моему указанию, должен был поместить кувшин в железный сундук вместе с другой золотой и серебряной утварью, что использовалась на пиру. А нынче утром кувшин он должен был принести и возвратить мне лично.

Я ждал.

Мой собеседник повернулся на каблуках и принялся вышагивать по комнате с чопорно выпрямленной спиной. Его секретарь сидел в своем углу, опустив глаза, и лишь нервно пошмыгивал носом.

С очередным разворотом Арн мрачно воззрился на меня:

– Так вот, этот самый управляющий так и не объявился. А с ним исчез и кувшин.

– Люди, что на меня напали, выпытывали сведения, но не сам предмет… – произнес я.

– Но и это не все, – прервал меня Арн. – Ночью кто-то проник и в королевский архив. И основательно пошерстил записи казначейства.

Я попытался выстроить какую-либо связь между пропажей сосуда и архивными записями, что перевозятся в деревянных сундуках между местами, где располагаются суды франкского королевства. По ним учетчики и хранители книг сверяли недоимки, подати, пожертвования и прочую документацию, необходимую в управлении делами огромного государства.

– А еще… исчез перечень сокровищ аваров, – вымолвил архиепископ с непроницаемо-хладным взором.

И тут я внезапно усмотрел связь. У чиновников казначейства существовала опись богатств, награбленных в походе воинами короля Карла. Помимо оценки всего этого добра, велся неукоснительный учет, как и когда те или иные предметы добывались, а также кем. И всякий раз, когда король решал вознаградить ту или иную часть своего воинства, с этими сведениями проводилась сверка.

– И теперь золотой сосуд нигде не значится? – высказал я догадку.

– Я рад, что трепка, которую тебе задали, не отшибла у тебя ум, – примирительно буркнул Арн. – Здесь, в Падерборне, единственные двое, кто ведает о его существовании, – это мы с тобой.

– А как же младший управляющий?

– Его труп нашли спрятанным в кладовой. С пронзенным сердцем.

То, каким скучливым тоном архиепископ выложил эту новость, заставляло задуматься: а если бы убили меня, он говорил бы об этом столь же пренебрежительно?

– В общем, кувшин необходимо разыскать, – продолжил он. – Если не получится, то у меня по меньшей мере должно быть доказательство, что эта вещь существовала и была частью аварского клада. Без такого свидетельства мне вряд ли удастся совладать с мздоимством, пятнающим матерь Церковь. Уладить это дело от меня требует сам король.

Я попытался упорядочить свои мысли и заставил свой голос звучать обнадеживающе:

– Если люди, похитившие кувшин, завладели еще и описью сокровищ, то этим, судя по всему, занимался человек достаточно грамотный, которому хватило тонкости просмотреть всю кипу казначейских записей и вытянуть из нее опись именно аварского клада.

– В самом деле? – саркастически усмехнулся Арн. – Не надо быть гением, чтобы заподозрить наличие такого человека или людей именно в свите Папы Льва. Особенно с учетом того, как проявил себя нынче его распорядитель. Пройдоха, каких поискать!

– Господин архиепископ думает допросить Альбина? – поинтересовался я.

– Нет, – отрезал Арн. – Это слишком рано выявит мои намерения. А до этого мне необходимо вновь завладеть кувшином. Лев со своей свитой отбывает из Падерборна завтра и возвращается в Рим. Как ты уже знаешь, с ними отправляюсь и я. В дороге же я устрою так, чтобы двое моих людишек тихонько осмотрели их поклажу.

Мысль о том, что тайный досмотр багажа Папы устроит не кто иной, как архиепископ, была по-своему забавна.

– Но похитители безусловно позаботятся избавиться от этой вещи? – предположил я.

– Не обязательно. Человек, которому хватило утонченности на то, чтобы изыскать и выкрасть аварскую опись, вряд ли охотно уничтожит столь уникальную и ценную вещь или же выбросит ее в реку. Ну а обычный вор – уж кто бы его там ни нанял – тем более. Он непременно попытается ее перепродать. Ведь за нее можно выручить немалые деньги.

Арн поглядел на меня долгим оценивающим взором, отчего мне стало несколько не по себе.