Циничные игры в Любовь (СИ)

/Никита/

В качестве излюбленного места для наших ночных встреч мы выбирали клуб «Макарена». В нём ставили отличную музыку, подавали лучший в городе алкоголь, а самое главное — здесь мы могли спокойно расслабиться, не боясь попасть под прицел любопытных глаз.

— Ну как вам наша Любаша? — спросил я, как только мы устроились на больших креслах в закрытой зоне.

— Интересный экземпляр, — листая барную карту, усмехнулся Давид. — Видели её блузку?! Откуда только она её вытащила? Наверное, у бабули своей стащила…

— Ну чего вы, — нахмурившись, улыбнулся Олег. — Слушая твои рассказы, я думал там не девушка — атомная война, не иначе. Но, к удивлению, её мордашка оказалась очень даже привлекательной…

Мы рассмеялись.

Никогда бы не подумал, что мой друг может счесть Любашу привлекательной. По мне она была классической дурнушкой, мечтающей, чтобы её ценили за ум, а не за красоту.

— Я, конечно, понимаю, что о вкусах не спорят, — покачав головой, недоумевающе посмотрел на Олега, — но как вообще можно засматриваться на эту… — долго не мог подобрать слово, — … доярку?!

— А почему нет? — рассмеялся он. — Милая, непосредственная девочка… Ты хотя бы раз видел такие чистые глаза у прожжённых девиц, окружающих нас? Я вот не видел.

— Да ты с ума сошёл! Говоришь об этой… как о чём-то прекрасном!

Это было за гранью фантастики. Меня тошнило только от одного вида её расплывшейся фигуры… Да её же даже обнять было невозможно! О каких глазах могла идти речь?

— Всё, брейк! — вмешался Давид. — Разошлись… Ещё не хватало из-за пустяка поссориться. Давайте лучше выпить закажем. Шампусик твоя матушка выбрала так себе…

Когда алкоголь согрел в венах кровь, я успокоился. Что это, действительно, меня понесло? Возможно, у Олега был фетиш такой — безразмерные бочки. Кто-то же должен был плыть по волнам, когда мы, нормальные мужчины, бились о скалы.

— Я тут с такой кошечкой познакомился! М-м-м… — от наслаждения Давид прикрыл глаза. — Жаркая, необузданная, безумно сексуальная — от одного вида крышу сносит… Сегодняшней ночью мне удалось приручить эту дикую кошечку. И, признаюсь честно, это был отвал всего…

— Ты, кроме секса, о чём-то ещё думаешь? — пренебрежительно усмехнулся Олег. — Иногда мне кажется, что ты из пубертата никак выйти не можешь…

— Лучше так, чем, как ты, быть евнухом! Не отсохло ещё достоинство-то?

— Проверишь? — огрызнулся Олег.

Мы рассмеялись.

Давид действительно был чересчур помешан на сексе. Не желая останавливаться на одной, он с особым энтузиазмом перебирал девушек, которые, как мухи на мёд, велись на его крутую тачку. Мы же с Олегом не разделяли такой своеобразный интерес, предпочитая не тащить в свою кровать всякий сброд.

— Любопытно, а какая в постели Любаша? — после очередного стакана коньяка неожиданно спросил Давид. — Такая же, как внешне: скромная и невинная? Или всё же горячая…

От одной только мысли о близости с Любашей на шее выступил холодный пот. Представив все неровности её тела, дряблость кожи и тяжесть веса, с которой она могла на тебя взобраться, я невольно поморщился и брезгливо прикрыл глаза.

— Не думаю, что у этой девочки вообще был такой опыт, — усмехнулся Олег. — Держу пари — она даже не целовалась.

— Как вам может быть не противно об этом рассуждать? — раздражённо спросил я. — Нашли тему для разговора…

— Да ладно тебе, — откинувшись на спинку кресла, ухмыльнулся Давид. — Я считаю, в этой жизни нужно попробовать всё. Иногда так и тянет на экзотику.

— Неужели решил, что Любаша — следующая, кто пополнит твою уникальную коллекцию?! — удивлённо подняв левую бровь, я недоумевающе посмотрел на друга. — Она точно птичка не твоего полёта.

И нет. Это был далеко не комплимент моей нежеланной соседке. Просто я был уверен, что со своими тараканами Люба даже не заметит блудских трепыханий Давида.

— Ты во мне сомневаешься?! — подавшись вперёд, он лукаво ухмыльнулся. — Считаешь, не осилю? Наоборот, с такой будет настолько просто, что быстро станет скучно.

— Наивный, — вздохнув, отвёл взгляд в сторону. — Сколько тебе времени потребуется, чтобы затащить Любашу в постель?

— Ребят, вы чего, — вмешался Олег. — Остыньте и не порите чушь. Она не игрушка! Живой человек…

— Максимум три недели, — не обратив внимания на нотацию друга, махнул рукой Давид.

Во мне внезапно загорелся интерес. Одним выстрелом я мог убить сразу двух зайцев. Во-первых, опустить самомнение Давида с небес на землю. А во-вторых, избавиться от недоразумения в виде ненавистной соседки. Если у друга всё-таки выгорит, после такого унижения Любаша, сверкая пятками, сбежит из города в деревню. Будет рядом с коровами залечивать своё несчастное разбитое сердце.

— За две недели управишься? — самодовольно улыбнулся я. — Если к Новому году Любаша влюбиться в тебя и лишиться самого ценного — я попрощаюсь с любимым байком. Знаю, как долго ты пускаешь на него свои мерзкие слюни.