Циничные теории. Как все стали спорить о расе, гендере и идентичности и что в этом плохого

Еще один недостаток либерализма заключается в том, что он трудно поддается определению, что делает его уязвимым к деконструкции. Пожалуй, лучше всего рассматривать либерализм как стремление постепенно сделать общество более справедливым, свободным и менее жестоким, решая одну практическую задачу за другой. Важно понимать, что либерализм – это система разрешения конфликтов, а не способ снять любые противоречия раз и навсегда. Он работает постольку, поскольку в нем участвуют многие, и не предлагает возложить все наши надежды на кого-то конкретного, что противоречит нашей интуитивной логике. Он не революционен, но и не реакционен: его импульс не в том, чтобы перевернуть общество с ног на голову или удержать его от изменений. Напротив, либерализм – это постоянно продолжающаяся работа. И он действительно работает, способствуя прогрессу: разбираясь с одной проблемой, он переходит к следующей, постоянно отыскивая новые конфликты для разрешения и новые цели для достижения. Таким образом, либерализм представляет собой эволюционный процесс, а процессы такого рода по определению длительны и не подразумевают логического завершения. По ходу процесса неизменно совершаются ошибки, а иногда все идет совсем не так, как планировалось, но лишь до тех пор, пока ошибки курса не выявляются и не устраняются критикой. Теория проблематизирует эти ошибки. В своей конструктивной форме эта проблематизация может принести пользу, поскольку обнажает проблемы еще до того, как ситуация выйдет из-под контроля, – готовность либеральных систем принимать критику, по сути, является особенностью либерализма, которую критические методы, такие как постмодернистская Теория, используют для его подрыва. В своей циничной (как в случае Теории) форме проблематизация может разрушить доверие людей к либеральной системе и затенить тот факт, что именно этой системе они обязаны благами современности.

Кроме того, либерализм трудно локализовать. Вряд ли имеет смысл обсуждать, когда он зародился или как развивался, хотя можно назвать философов, заложивших его основу, большинство из которых жили на Западе в период Нового времени. Среди них Мэри Уолстонкрафт, Джон Стюарт Милль[619], Джон Локк[620], Томас Джефферсон[621], Фрэнсис Бэкон[622], Томас Пейн[623] и многие, многие другие. Они вдохновлялись философскими традициями, отчасти восходящими еще к античной Греции, от которой нас отделяют две тысячи лет, и предложили понятия и аргументы, продолжающие убеждать и воодушевлять либералов и по сей день. Однако эти люди не изобретали либерализм, который нельзя ограничить каким-либо одним историческим периодом или географическим местоположением. Импульс, лежащий в основе либерализма, можно обнаружить в любое время и в любом месте, когда люди хотят изменить существующую систему, сохранив ее хорошие стороны и искоренив недостатки – особенно если эти недостатки ограничивают, угнетают или ущемляют людей. Он вступает в противоречие с другими импульсами, особенно теми, которые не доверяют решение каких-либо проблем безличной системе. Это делает его особенно уязвимым перед постмодернизмом, поскольку циничные Теоретики используют его ошибки и беды как повод для осуждения самого либерализма.

Почему свобода слова так важна

Мы все привыкли думать о свободе слова как об универсальном праве, закрепленном в конституциях демократических стран и во Всеобщей декларации прав человека. Рассматривая свободу слова таким образом, мы, естественно, сосредотачиваемся на праве говорящего высказывать то, что он считает нужным, не боясь цензуры и наказания. Но иногда такой фокус внимания вынуждает нас забыть о первостепенной важности свободы слова для слушателей или потенциальных слушателей – особенно для слушателей, которые не согласны с говорящим (а также для тех, кто не определился со своей позицией).

Джон Стюарт Милль в своем эссе 1859 года «О свободе» подчеркивает этот важный аспект свободы слова:

Особенное же качество действий, нарушающих свободу слова, состоит в том, что они во всяком случае составляют воровство по отношению ко всему человечеству, как к будущим, так и к настоящим поколениям, как по отношению к тем, кто усвоил бы себе преследуемое мнение, так и по отношению к тем, кто бы его отверг[624].

Цензура наносит вред противникам цензурируемого мнения двумя способами, полагает Милль. Во-первых:

Если мнение правильно, то запрещать выражать его – значит запрещать людям знать истину[625].

И во-вторых: