Цинковая свадьба

– Я хотел доказать спикеру, что его борьба не только безнадежна, но и напрасна. Он возразил: да, безнадежна на данный момент, но отнюдь не напрасна. Надо спасать честь нации, чтобы потом не было стыдно. Вроде бы все просто и в то же время очень сложно, очень важно. Если все безропотно покорятся сейчас, получат в кассе «отступные», и в конвертах – еще больший транш, расползутся, разбредутся, оставив негодяев торжествующими, – конец. Недруги России, тайные и явные, внешние и внутренние, навсегда запомнят, что с ЭТОЙ СТРАНОЙ можно делать все. Надо только впрыснуть сколько-то там миллионов долларов, и одурманенная держава захрапит у их ног. Ее можно будет обворовать, ограбить, даже убить, Она не шелохнется. И, представляешь, Дарья, я вдруг почувствовал себя не осторожным, не благоразумным, а элементарно «опущенным». Если я сейчас спрячусь и отсижусь, то потом всю жизнь буду считать себя «петушком». Пассивные «педики» в зоне могут жить сыто, комфортно, не ходить на работу, пользоваться благами, недоступными для большинства заключенных. Но от этого они не перестают считаться отверженными, опозоренными. Таким стану и я, если не воспротивлюсь сейчас, если подставлю им свою ж…

Над нашими головами неслись белые тучи, зияло черное небо, Мерцали далекие, равнодушные звезды, Мы с тобой взялись за руки и стояли так около роскошного автомобиля, одни в огромном, враждебном, настороженном мире. И ты, миллионер, преуспевающий делец, надежда «новой России», на моих глазах отрекался от самого себя, от своих убеждений.

– Я подробно объяснил спикеру, чем могу быть полезен осажденным. Сказал, что могу поставить в «Белый Дом» любые марки сотовых телефонов, мини-АТС, радиостанции «Сайлекс» – хоть автомобильные, хоть базовые, Я предложил текстовые пейджеры «Моторола», у которых достаточный радиус действия – вся Москва и Шереметьево. Сказал, что располагаю самыми лучшими и дорогими моделями пейджеров, которые в сложившейся ситуации могут пригодиться для связи со сторонниками парламента, оставшимися за кольцом оцепления. Крошечный приборчик просто висит на поясе, и по его экрану ползут строчки. Радиотелефон не идет ни в какое сравнение, ведь пейджинг – это конфиденциальная связь. Никто не прослушает и не вычислит. Потом мы решили, что «Панасоники» удобнее в нынешних условиях. Модели 4301 и 3861 будут у меня завтра. Кроме того, я обещал закупить продукты, нанять транспорт, выделить деньги на взятки, в том числе командирам из оцепления. Они пропустят этот груз – ребята дали гарантию. А вот от оружия спикер отказался. Я хотел подарить им спецназовские новинки. В Москве будет бой, и оружие пригодилось бы им. Нет, не принимают, несмотря на то, что я передал свои данные, поручился за их достоверность. Их собираются всех… – Ты не договорил, рубанул воздух ребром ладони. – Я сначала не хотел сообщать об этом, но потом сказал. Существует негласное распоряжение при штурме, вернее, после штурма «Белого Дома» разыграть омерзительный спектакль. С теми, кто до того времени не удерет, расправится толпа, вооруженная бейсбольными битами, которую никто не станет сдерживать…

Я вздрогнула, как от сильного удара, вырвала свои руки из твоих. Мне стало страшно, так, как никогда до этого; в следующую секунду мой рот наполнился горечью.

– Андрей, тебя ведь тоже… Ты с ума сошел! Надо было не только о себе и своих эмоциях думать, но и о детях! Именно о них! Пусть я, отец, мать – побоку! Но ведь вся твоя семья пострадает, твой бизнес… Те люди, что зависят от тебя… А тех, кто в Доме, все равно убьют, раз приняли такое решение. Ты их не защитишь, только погубишь нас – и все! Опомнись, пока не поздно, я тебя умоляю!! Мы не в ответе за мир и страну, но мы уж точно в ответе за Эрику и Артура!