Цирк доктора Дулиттла. Почта доктора Дулиттла

Потом, когда ласточкина почта перестала работать, Горлопан унес последний приказ почтмейстера с собой в Лондон. Там в левом ухе святого Варфоломея, под крышей собора святого Павла, у него было гнездо. А в правом ухе он хранил последний приказ почтмейстера и охотно показывал его другим воробьям.

Горлопан вернулся на озеро Янганьика в тот же день под вечер. Он сказал, что Проворный уже разослал гонцов по всему миру, всем вожакам птичьих стай. Следовало ожидать, что к утру на озеро прилетят первые птицы.

Еще не рассвело, когда к доктору прилетел сам Проворный. За завтраком он рассказал, что уже успел даже объяснить суть дела вожакам птичьих стай. Сначала прилетят большие птицы и сбросят в воду самые крупные камни, потом прилетят средние птицы, а последними появятся пичуги, те, что могут нести в клюве не больше песчинки.

— На всю работу уйдет дня три, не больше, — говорил Проворный. — Ручаюсь вам, что прилетят все.

Не успел доктор позавтракать, как небо над озером потемнело от птичьих стай. Клекотали орлы, кричали альбатросы, буревестники, цапли, журавли, грифы и филины. Проворный вспорхнул им навстречу и застыл неподвижно над самой серединой озера — он указывал птицам, куда сбрасывать камни.

И началась работа.

Огромные птицы летели шеренгами по двенадцать в ряд. Они подлетали к Проворному, и каждый раз в воду падали двенадцать больших камней. Птицы летели и летели, камни падали и падали, и могло показаться, что с неба льет каменный дождь. Плеск воды не умолкал ни на минуту.

Птиц становилось все больше, камни падали все чаще. Вода в озере поднялась и затопила остров, на котором сидели Джон Дулиттл и его друзья. Пришлось доктору с О’Скалли спасаться на панцире старой черепахи.

Когда стемнело, дневных птиц сменили ночные. И к утру из воды выглянула верхушка острова.

Черепаха смотрела вокруг широко раскрытыми глазами.

— Вот так же из вод потопа показались горы, — шепнула она доктору.

Теперь за работу взялись средние птицы, и морская галька посыпалась вниз. Остров рос и рос, и к вечеру новые владения Илистого Панциря протянулись далеко во все стороны.

Когда прилетели мелкие птицы, свист падающих с высоты камушков перешел в мягкий шум. Небо было черно от птичьей мелюзги, каждая из них несла по песчинке, но этих песчинок было больше, чем звезд на небе. И остров покрылся песком и землей, на которой могли расти деревья и цветы.

Птицы принесли семена растений, разбросали их по острову, набрали в клювы воды, и каждая из них полила свое семечко.

Проворный, усталый, подлетел к доктору и сказал:

— Остров готов, через месяц на нем взойдут травы, через год на нем будут шуметь пальмовые рощи.

— Спасибо, Проворный, — ответил доктор Дулиттл. — И ты, и все твои друзья потрудились на славу.

А старая черепаха посмотрела на остров и задумчиво сказала:

— Теперь гордый город Шальба погребен на века, и его надгробным камнем стал этот остров. Ты сделал мне царский подарок, Джон Дулиттл. Горе тебе, несчастный город Шальба. Царь Машту погиб, но я, Илистый Панцирь, все еще жива.

Глава 11. Прощание с Фантиппо

Илистый Панцирь торжественно ступила на свой остров. Он был большой, не меньше четверти мили, и высоко поднимался над озером.

Старой черепахе остров очень понравился. Она взобралась на самое высокое место, откуда было видно все вокруг и где уже не было тумана, прищурилась на солнце и сказала:

— Как давно я не грелась на солнце! Теперь я быстро поправлюсь.

Крякки решила приготовить торжественный обед. Устрицы и кислые ягоды давно уже всем надоели, поэтому она послала птиц за провизией. И скоро ей принесли морскую и речную рыбу, овощи, фрукты, орехи, зелень. Пир удался на славу! Все поздравляли старую черепаху, а она благодарно кивала головой.

Горлопан сидел возле доктора Дулиттла и ужасно волновался.

— А что, если ей взбредет в голову произнести речь? — чирикал он. — Она же снова пустится в воспоминания, и тогда ее не остановишь до утра.

К радости воробья, доктор сразу же после обеда стал готовиться к отъезду.

Первым делом он приготовил шесть бутылей микстуры и шесть банок растирания для старой черепахи.

— Если лекарства кончатся, — сказал он Илистому Панцирю, — напиши мне в Паддлеби. Теперь, когда здесь появился остров, наверняка на нем будут делать привал перелетные птицы. Поэтому как только у тебя снова разыграется ревматизм, дай мне знать, и я вышлю тебе новый запас лекарств.

Поклажи у доктора было немного, поэтому звери быстро погрузились в лодку, сердечно попрощались с Илистым Панцирем и двинулись в обратный путь. Огромная змея, та самая, что привела их на озеро Янганьика, вызвалась проводить путешественников до моря.

У края мангровых зарослей они остановились и посмотрели назад. На вершине острова стояла черепаха и глядела им вслед.

— Она выглядит точно так же, как в тот вечер, когда мы с ней впервые встретились. Она похожа на памятник, — заметила Крякки.

— Старое несчастное существо, — шепнул доктор. — Надеюсь, теперь ей станет лучше. Какая необыкновенная судьба, долгая-предолгая жизнь и невероятная история!