Цирк украденных сновидений

Так, лежа на земле под сочувствующими взглядами ее отца, матери и Ральфа, будто она была заблудившимся беспомощным щенком, Андреа запихнула перо и монету обратно в карман, открыла пузырек с песком и насыпала немного в свою ладонь. Она закрыла глаза, посыпала их песком и произнесла слова, которые уже однажды унесли ее от всего этого ужаса.

– Я прошу Песочного Человека забрать меня в страну сновидений, в которой я могу играть.

– Андреа, что ты делаешь? – голос матери звучал как будто издалека, словно она говорила с Андреа с большого расстояния.

– Я прошу Песочного Человека забрать меня в страну сновидений, в которой я могу играть.

Андреа почувствовала, как уплывает из-под неё земля. В сердце девочки зажглась надежда.

Я прошу Песочного Человека забрать меня в страну сновидений, в которой я могу играть.

Запах свежеприготовленного попкорна защекотал ноздри Андреа.

Река Рут

Вокруг Андреа мелькали ноги детей, а над ней возвышались шатры Замечтанья в сине-белую полоску. Ее кожа ощущала не мягкую подстриженную траву перед ее домом, а растоптанный гравий дорожек Замечтанья. Андреа очутилась в том самом месте, где царство сновидений тогда растаяло перед ней.

Андреа встала, стряхивая грязь с джинсов. На ее лице сияла улыбка до ушей, ее восторг поглотил отчаянную скорбь.

Она ущипнула себя и ощутила боль.

Замечтанье было настоящим. И она в него вернулась.

Андреа положила зажатый в руке пузырек с песком обратно в карман. Ей нужно было попасть в какой-нибудь другой сон. Хороший сон или кошмар – ей было все равно. Ей нужно было забыться. Она ведь для этого и пришла сюда – чтобы забыть о том, что Фрэнсис исчез, и о том, как это произошло.

Андреа подбежала к первому же шатру, который стоял у края площади и возле которого не толпились дети.

Он как будто поджидал ее, и она снова испытала такую же сильную тягу, как и в прошлый раз.

«Река Рут».

Предостережение Пенни громко прокручивалось в голове Андреа, словно пластинка. Она вспомнила, как Пенни сказала, что весь этот ряд шатров наполнен кошмарами. Но насколько плохим сон или кошмар мог быть в этом месте на самом деле? Было очевидно, что сам сон хотел, чтобы она вошла.

Андреа приподняла полог и проскользнула внутрь.

Она очутилась в парке, освещенном лунным светом. Трава на газонах и кроны деревьев были ровно подстрижены. Перед ней извивался бурлящий ручей, на противоположном берегу которого располагалась большая детская площадка.

У ручья стояла ива, ее тонкие листья призывно шелестели, маня Андреа ближе к воде. Девочка остановилась у края ручья. Течение реки у ее ног, казалось, было быстрее, чем в остальном потоке, насколько далеко она могла видеть. Чистая вода поверхности растворялась в темной глубине ручья, настолько глубокого, что Андреа не видела дна. В склонившейся иве было что-то притягательно доброе и нежное, словно она была старым дедушкиным деревом, указывающим детям самый безопасный путь через стремительно бегущую воду. Андреа потянулась вперед, перебирая листья пальцами в надежде, что старое дерево обовьет ее своими ветвями и перенесет через грохочущий поток.

Андреа прищурилась, различив в изогнутых линиях коры проступающие очертания древнего лица. Глубокие бороздки бегали вверх и вниз по широкому, узловатому стволу дерева, высеченный горизонтально неровный шрам придавал лицу хмурый вид. За ивой располагалась детская площадка, освещенная одним прожектором. Качели скрипели, раскачиваясь на железных цепочках, и это было единственное движение среди окружающей неподвижности.

Влажный, тяжелый воздух сгущался вокруг места, где стояла Андреа. Все вокруг казалось ей знакомым, словно какое-то отдаленное воспоминание. Как будто она должна знать, что будет дальше. Как будто она уже бывала здесь раньше. Андреа задумалась, пытаясь вспомнить побольше деталей. Медленно к ней возвращались воспоминания: парк, река, дерево, притворяющееся добрым. Падение. Ноги, превратившиеся в камень.

Андреа сделала шаг назад, ее дыхание стало прерывистым и частым. Она слышала об этом месте раньше – от своего брата, который так часто просыпался в ужасе и рассказывал это повторяющееся сновидение.

Нет, не его сновидение. Его ночной кошмар.

«Ива затащила меня в воду, – говорил он. – Она превратила меня в камень».

Андреа набрала в легкие как можно больше воздуха, и через мгновение ива уже тянула ее под воду. Ветви дерева обвивали ее руки и ноги, глубоко впиваясь и занозя кожу. Корни ивы обмотались вокруг лодыжек и потащили ее на дно ручья.

Андреа вытянула вперед руку, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь на поверхности. Ничего. Ледяная вода ударила в грудь. Девочка отчаянно рвалась к поверхности воды, надеясь, что у нее достаточно времени, чтобы вырваться на свободу.

Пальцы ног начали твердеть, обездвиживаясь, отвердение быстро перешло на лодыжки. Ее ноги похолодели и онемели, становясь твердыми и гладкими. Как камень.