Цитадель

- Знаете что, ребята: он, конечно, книгоед, но он умеет и дело делать, когда это требуется.

Лечебные карточки начали возвращаться к Эндрьюсначала понемногу, а потом, когда оказалось, что он не издевается над вернувшимися ренегатами, они толпои повалили обратно. Оуэн был рад тому, что список пациентов Эндрью все увеличивается. Встретив его как-то раз на площади, он сказал смеяс.ь:

- Нy что я вам говорил?

Луэллин изобразил величайший восторг по поводу результатов экзаменов. Он поздравил Эндрью по телефону, рассыпаясь в любезностях, потом со своим неизменным кротким благоволением навалил на него вдвое больше работы в операционной.

- Да, между прочим,- спросил он у Эндрью после одной длительной операции, во время которой Эндрью давал эфир,- говорили вы экзаминаторам, что работаете младшим врачом в Эберло?

- Я назвал им ваше имя, доктор Луэллин,- ответил Эндрью любезно.- И этого было достаточно.

Оксборро и Медли не обратили никакого внимания на успех Эндрью. Экхарт же был искренно доволен, но удовольствие это выразил залпом ругани:

- Ах, Мэнсон, чтоб вам пусто было! Что ж вы это делаете, а? Хотите мне ножку подставить?

Желая польстить отличившемуся коллеге, он пригласил Эндрью на консилиум к своей пациентке, больной воспалением легких, и захотел узнать его мнение.

- Она поправится,- сказал Эндрью, приводя научные доводы.

Но старый Экхарт с сомнением покачал головой.

- Я никогда не слыхивал о вашей поливалентной сыворотке да антителах. Я знаю только, что она - урожденная Пауэл, а когда кто-нибудь из этой семьи заболеет воспалением легких и начинает пухпучь, то не проходит и недели, как он умирает. У нее пухнет живот, ЕЫ видели, правда?

И когда больная на седьмой день умерла, старик угрюмо торжествовал, что посрамил ученую мудрость своего коллеги.

Денни был за границей и ничего не знал о йогом успехе Эндрью. Зато несколько неожиданно пришло длиннее письмо с поздравлением от Фредди Хемсона. Фредди, прочитав в "Ланцете" о результате испытаний, кисло поздравлял Эндрью с успехом, приглашал приехать в Лондон и подробно описывал свои собственные головокружительные триумфы на улице Королевы Анны, где, как он и предсказывал в тот вечер в Кардиффе, у него уже был кабинет с новенькой, сверкающей медной дощечкой на дверях.

- Просто стыд, что мы с Фредди совсем потеряли друг Друга из виду,объявил Мэксон.- Надо будет писать ему почаще. Я предчувствую, что мы еще с ним опять очутимся вместе. Милое письмо, правда?

- Да, очень милое,- ответила Кристин довольно сухо.- Но больше всего он пишет о себе.

К Рождеству погода стала холоднее, стояли бодрящие морозные дни и безветренные звездные ночи. Твердая земля звенела под ногами Эндрью. Чистый воздух пьянил, как вино. В голове у Эндрью рождался план новой энергичной атаки на проблему вдыхания пыли в копях. Открытия, сделанные им при наблюдении пациентов, окрылили его, и к тому же он получил от Воопа разрешение периодически осматривать всех рабочих в трех антрацитовых копях, что давало чудесную возможность расширить сферу исследований. Он хотел провести сравнение между шахтерами и людьми, работавшими на поверхности земли, и собирался приступить к этому после Нового года.

В рождественский сочельник он шел домой из амбулатории с удивительным ощущением радостного ожидания чего-то и физического благополучия. Проходя по улицам, он не мог не заметить признаков наступающего праздника. В горах Уэльса шахтеры очень весело празднуют Рождество. Всю предрождественскую неделю парадная комната в каждом доме заперта, чтобы туда не проникли дети. Она разукрашена гирляндами бумажных лент, в ящиках комода спрятаны игрушки, а на столе разложен солидный запас разных вкусных вещей апельсинов, пряников, сладкого печенья, купленных на деньги, выдаваемые клубом к Рождеству.

Кристин, весело готовясь к празднику, заранее уже убрала дом ветками остролистника и омелы. Но в этот вечер Эндрью, придя домой, сразу увидел по ее лицу, что она чем-то особенно взволнована.

- Не говори 1*и слова! - сказала она быстро, беря его за руку.- Ни единого слова! Только закрой глаза и иди за мной!

Он позволил ей вести себя в кухню. Там на столе лежали какие-то свертки, неуклюже завернутые, некоторые просто в газетную бумагу, и к каждому свертку была привязана записочка. Эндрью сразу догадался, что это рождественские подарки от пациентов. Некоторые из этих даров были и вовсе не завернуты.

- Смотри, Эндрью! - выкрикивала Кристин.- Гусь!

И две утки! И чудесный торт с сахарной глазурью! И бутылка бузинной наливки. Ну, не великолепно ли это с их стороны? Не чудесно ли, что им захотелось подарить тебе все это!

Эндрью не мог вымолвить ни слова. Он был растроган