Цитадель Теней

- Для каждого виа есть свои призывы, свои соглашения. Для виа Халлар - находить кого-либо или что-либо. Или же служить проводниками между мирами. Для виа Декен - охранять или же сражаться. Для виа Сацуи, - васильковые глаза внимательно смотрели в лицо маленькой девочки, - убивать.

- И никак иначе? - малышка крепче обняла заснувшую на руках Хариту.

- Нет. Виа кагэми есть кагэми, его суть.

***

Девочка сидела на ступенях ведущих в Зеркальный зал в ожидании появления фурри. Хоть Векс и сказал, что невыполнимые призывы Цитадель для кагэми не выбирает, малышка все равно было боязно за друзей. Так, опершись спиной о стену и листая сборник матери, юная кагэми сидела уже пару часов. От монотонного действия ее отвлек звук открывающихся дверей. Вот только вышел оттуда не тот, кого она ожидала.

С призыва вернулся шиварец. Девочка успела скрыться за открытой дверью главного здания, пока Ансацу не заметил свою тайро. Мужчина поднялся на площадку, но вместо того, чтобы выйти из здания или же подняться в столовую, шиварец завернул от лестницы налево. Любопытство взяло верх над инстинктом самосохранения, и маленькая брюнетка последовала за Амо. В стене оказался проход и, ведущая вверх, лестница, выбитая прямо в камне. Девочка осторожно поднималась по ней, следя за тем, чтобы не издавать лишних звуков. Спустя некоторое время, малышка вышла на просторный этаж. Его отделка была такой же как и в Зеркальном зале, но по периметру возвышались колоны с подвешенными лампадниками. Девочка спряталась за одной из таких колон и медленно высунула голову. Шиварец стоял на приличном расстоянии от нее перед тремя каменными тронами. На левом из них, слегка сгорбившись, сидела сухонькая старушка, с повязанным на голове черным платком. На правом, облаченный в матово-черные доспехи, вольно раскинулся мужчина лет сорока. Его бороду украшали три маленькие косички. На центральном троне восседала девочка-подросток в легком платьице. Ее прическа по сложности не уступала волосам шиварца.

- Я требую объяснений! - грозно и вкрадчиво произнес Ансацу. Его голос эхом отражался от стен.

- Что ты хочешь узнать от нас, Октуш Ансацу виа Сацуи? - неспешно поинтересовалась старушка.

- Я хочу знать, почему вы повесили ее на меня, о, великие и мудрые Монады, - голос мужчины был полон яда.

- Мы никого на тебя не вешали, Октуш, - отозвался бородатый мужчина. - Это обязанность Амо воспитывать и обучать своего тайро.

- Вот только эта тайро еле держится. Она боится крови, темноты и замкнутых пространств. И это по вашему кагэми виа Сацуи? Она отвергает саму свою природу. Без меня она не протянет в Цитадели и дня. Сущность кагэми разрушает ее. Еще немного и девчонки не станет. С таким же успехом, мы могли вообще не приводить ее суда. У нее один путь - умереть.

- Ансацу, - детским, но строгим голосом оборвала мужчину самая младшая из Монад, - ты ведь знаешь, что это не так. Вспомни, мы почувствовали ее пробуждение больше полутора лет назад по времяисчислению ее мира. И все это время она не только сопротивлялась чужой ей сущности внутри своего организма, но и оставалась в здравом уме.

- Это по вашему "оставалась в здравом уме"? Будучи чисперия она постоянно впадала в сон, вечно испытывала слабость и отвергала любую еду. Если бы я не пришел за ней, чего я не обязан был делать, она бы умерла. Мучительно.

- Но ты спас ее от этой участи, Октуш Ансацу виа Сацуи.

- Спас? По-моему, вы не знаете значения этого слова. Вы возложили на меня ношу, что я не могу и не хочу нести.

- Никто кроме тебя и не может нести ее, Ансацу. И ты это знаешь. Ведь вы связаны самой Судьбой.

Тело шиварца напряглось, силуэт начал подергиваться тьмой и проступили дэнэ эшекей. Слова звучали грубо и резко:

- С ней меня ничего не связывает! Та, с которой я был связан, давно мертва.

***

- Глава 12 -

***

Шиварец обернулся на шорох за спиной, но ничего не заметил.

- Оставим твои личные предпочтения на потом, Октуш Ансацу виа Сацуи.

- Сейчас у нас более важные дела, Октуш.

- Дела, что требуют твоего вмешательства, Ансацу.

Мужчина внимательно вглядывался в безэмоциональные лица Монад. Что бы ни происходило вокруг, их лики не менялись. Трое древних кагэми. Истинные. Те, что смогли пережить гнев Отца Всего и Ничего. Те, кто основали Цитадель. Передающие ее волю. И если Монады заговорили о делах, то эти дела касались всей Цитадели.

- Что за дела? - Ансацу скрестил руки на груди. Он ненавидел, когда Монады его о чем-то просили.

- В последнее время не все наши братья и сестры возвращаются обратно, Октуш.

- Нам известно, что призывы проходят как и раньше, но отклика от ушедших мы не получаем, Октуш Ансацу виа Сацуи.

- И мы не знаем, что с ними происходит, Ансацу.

Шиварец потер переносицу. Даже говоря о пропажи своих собратьев, Монады оставались хладнокровны. В отличие от новых кагэми, пробужденных в чужих телах, трое Истинных не обладали всем спектром эмоций. И даже не пытались как-то это изменить.

- Как давно это происходит?

- Несколько месяцев, Октуш Ансацу виа Сацуи.

- И кто в числе тех, кто не вернулся?