Цицианов

Бесцеремонное отношение войск к чужому имуществу на стоянках нередко превращалось в настоящий грабеж во время маршей. Если при стационарном положении частей обиженный обыватель имел хотя бы возможность найти обидчика, пропавшую вещь, пожаловаться офицеру, то при движении больших соединений комментарий к любому такому инциденту был один: «ищи-свищи!» При отсутствии технических средств связи догнать вора было делом практически невозможным, особенно если таковым оказывался кавалерист. Со времен петровских самыми строгими выражениями предписывалось ограждать население от своеволия служивых, за мародерство грозили самыми суровыми карами, но зло оказывалось неискоренимо.

Заботой полкового командира являлось также обеспечение своих подчиненных продовольствием и обмундированием, а полковых лошадей — фуражом и упряжью. Формально все выглядело просто: чиновники провиантского департамента и их собратья из департамента комиссариатского в полном соответствии с законодательно установленными нормами и сроками поставляли в войска все необходимое. Командиру и его помощникам по хозяйственной части оставалось только все принять, распределить по ротам и отчитаться. На практике же без активных самостоятельных действий полковника полк обрекался на превращение в толпу оборванцев, а затем — на смерть от голода. В воспоминаниях А.П. Ермолова описан смотр одной из дивизий в 1807 году в условиях крайнего «некомплекта» в обмундировании: «Выбрав в полках людей менее голых, пополнили с других одежду и показали их под ружьем. Обнаженных спрятали в лесу и расположили на одной удаленной высоте в виде аванпоста. Тут увидел я удобный способ представлять войска и как уверяют государя, что они ни в чем не имеют недостатка»[40]. Подобным примерам нет числа. Если бы русский полк, по выражению одного иностранца, не представлял собой подвижной город, в котором трудились ремесленники трех десятков специальностей, если бы не заработки солдат, не разного рода вольности самого командира с казенными суммами, армия просто перестала бы существовать.