Цицианов

Кубанское (Черноморское) казачье войско, сыгравшее важную роль в Кавказской войне, в «цициановский» период находилось еще в процессе становления. Первые переселенцы с Украины прибыли на Таманский полуостров в конце правления Екатерины II, когда потребовалось найти людские ресурсы для военной колонизации участка границы от Азовского моря до Владикавказа. Тысячи украинских казаков и сотни казаков запорожских обосновались на Северном Кавказе, прошли тяжелый процесс адаптации к местным военным и природным особенностям. Тогдашняя малочисленность кубанцев, а также их удаленность от Восточного Закавказья исключали их из числа действующих лиц сцен, которые разыгрывались там в 1803—1806 годах.

Таким образом, в руках Цицианова имелась довольно скромная военная сила, равная одной-единственной полноценной дивизии. Еще более скромно русский контингент в Закавказье выглядел на фоне тех задач, которые ему приходилось решать: защита Грузии и подвластных ханств от нападений извне, поддержка в них «внутреннего спокойствия», по мере возможности расширение пределов империи присоединением новых земель, действия против войск султана и шаха в случае возникновения войны с Турцией или Персией. Скупость правительства, с какой оно отправляло пополнения на Кавказ, объяснялась тремя обстоятельствами. Во-первых, в начале XIX столетия все силы империи были брошены на борьбу с наполеоновской Францией. Во-вторых, не было полностью оценено значение Кавказского фронта в Русско-турецких войнах. В-третьих, Петербург еще не осознал масштабность задач, стоящих перед русским командованием в этом регионе. Были сделаны неправильные выводы из уроков предыдущих операций, когда русские войска без особых усилий проходили от Кизляра до Баку и далее и двух-трех батальонов при двух-трех пушках оказывалось достаточно, чтобы взять верх над многочисленными местными ополчениями. Теперь же нужны были не смелые экспедиции и славные виктории, а установление контроля над обширными территориями и оборона протяженных границ. А эти задачи требовали куда как больших сил, чем те, которыми располагал Цицианов.

Не оставалось ничего иного, как обратить внимание на местные ресурсы, тем более что к началу XIX столетия в Российской империи был накоплен значительный опыт использования национальных формирований. Обеспечение безопасности приграничных районов без помощи местного населения оказалось невозможным потому, что для противодействия небольшим группам нападавших требовалась целая сеть дозоров. Создавать же такую сеть из солдат было невозможно из-за их малочисленности. Более рациональной выглядела следующая схема: местные милиционеры выставляли пикеты, следили за обстановкой и при появлении противника давали знать русскому гарнизону. При этом организация дозорной службы должна была соответствовать новой ситуации на Лезгинской линии. Однако не все жители Алазанской долины это понимали. Жители Сигнахской провинции заявили, что будут составлять караулы по традиционным правилам. Цицианов поручил местному начальнику объяснить строптивым старшинам, что «сие делается для их же пользы, подтвердя при том, что за ослушность их будут наказаны и принуждены к тому силой», ибо он «не для подражания прежним временам здесь поставлен»[634].

В 1794 году в «Гласе патриота на взятие Варшавы» И.И. Дмитриев писал, обращаясь к Екатерине II:

Речешь, и двинется полсвета.
Различны образ и язык,
Тавридец, чтитель Магомета,
Поклонник идолов калмык,
Башкирец с острыми стрелами,
С булатной саблею черкес
Ударят с шумом вслед за нами
И прах поднимут до небес[635]

.

Если калмыцкая и башкирская конница действительно участвовала в операциях российской армии в XVII—XVIII веках, то роль крымских татар или горцев была скромнее. Во время Семилетней войны в 1756 году правительство предложило «вызвать» горцев на службу с выдачей щедрого «подъемного жалования», но «охотников», как тогда называли добровольцев, на Кавказе не нашлось. В 1760 году была предпринята вторая попытка пополнить армию за счет местных ресурсов. Удалось уговорить небольшое число ногайцев, которые вместе с причисленными к ним терскими казаками дошли до Дона, где получили известие о кончине императрицы Елизаветы Петровны и приказ вернуться домой[636]. И в дальнейшем использование воинских контингентов, составленных из уроженцев Кавказа, вне этого региона имело эпизодический характер. Конно-мусульманский полк, укомплектованный в основном азербайджанцами, участвовал в Венгерском походе 1849 года, несколько полков горцев (около двух тысяч человек) воевали в Болгарии в 1877—1878 годах, конная бригада из Дагестана сражалась в Маньчжурии в 1904—1905 годах, наконец, в Первой мировой войне отличилась знаменитая «Дикая дивизия».