Цивилизации

Самое западное из семи чудес — статуя Зевса в Олимпии — было и самым роскошным творением древности. А на восточном островном краю греческого мира находилось самое технически смелое, Колосс Родосский. Зевс служил утверждению панэллинистического чувства, Колосс — утверждению местной идентичности в агрессивной области соперничества между греческими государствами. Согласно мифу эпохи Возрождения Колосс «перешагивал» родосскую гавань, так что суда проходили между его ног. Это нелепая фантазия. Но можно сказать, что вдвоем Зевс и Колосс перешагивали через весь греческий мир.

Подобно Фаросу Александрийскому, построенному в то же время, Колосс был гигантской рекламой, созданной, чтобы быть видимой издалека и привлекать корабли в богатую торговую гавань Родоса. Его созданием была отмечена победа в 304 году до н. э. над наступавшими македонянами, когда для избавления от труднейшего в истории острова кризиса хозяева вооружали рабов, а женщины отдавали волосы на тетивы луков. Сооружение Колосса — «второго солнца, сияющего, как первое», — было частично оплачено за счет продажи осадного обоза, брошенного македонянами при отступлении. В посвящении говорилось:

Тебе, о Солнце, жители дорийского Родоса посвятили этого возносящегося к небу колосса… когда покрыли страну богатством, отнятым у врагов. Не только по морю, но и по суше простерли они прекрасный свет неограниченной свободы. Ибо те, кто происходит от Геракла, господствуют на суше и на море.

Сегодня это звучит противоречиво, ибо для родосцев свобода означала господство над соперниками.

Однако колосс был не столько свидетельством прошлых достижений, сколько вкладом в будущее. Родосцев прославила торговля. «Десять родосцев, десять кораблей» — гласила популярная пословица[955]. Выделив свою гавань с помощью самой заметной в мире статуи, они поклонялись своему богу и солнцу и одновременно рекламировали свои товары.

Статуя высотой в 70 локтей — вероятно, около 120 футов, — должна была оказаться вдвое выше любого тогдашнего сооружения в греческом мире. В скульпторы избрали Харета, родом с самого Родоса, обладавшего огромным опытом в литье из бронзы. Согласно техническому описанию, сделанному еще до исчезновения Колосса, скульптор начал с постамента из белого мрамора, «такого высокого, что он был выше других статуй»; к этому постаменту он прикрепил ноги. Затем он создал внутренний каркас из каменных столбов, соединенных железными прутьями, «выкованными словно силами циклопов».

Работа продолжалась двенадцать лет; каждую часть статуи отливали отдельно, возможно, сначала в гипсе, затем в бронзе и добавляли к уже имевшимся частям. По мере продвижения работы Харет, чтобы получить рабочую площадь вокруг статуи, построил поднимающийся от земли пандус, широкий, как Трафальгарская площадь, и высокий, как колонна Нельсона. «Он потратил столько бронзы, — говорится в техническом описании, — что в литейных могло не хватить металла, ибо отливка этой статуи была чудом работы по металлу».

Для того чтобы быть видным издалека, Колосс должен был стоять на возвышении, господствуя над гаванью, возможно в районе крепости, где сегодня стоит церковь Святого Иоанна Колосского, или на горе Кузнецов в западном углу древнего города. Статуя должна была представлять бога солнца в характерной позе: ноги вместе, рука заслоняет взор от солнца — как на современной резьбе — или воздевает вверх «свет свободы», которому была посвящена надпись на основании статуи и который скопировал Гюстав Эффель, создавая современного потомка Колосса для Нью-Йорка.

Ноги статуи подогнулись во время землетрясения 226 или 227 года до н. э. Большинство поклонников, восхищавшихся этим чудом, видели его уже в разрушенном состоянии: воплощением трагической судьбы безудержных амбиций. Родосцы почитали любые статуи, даже статуи врагов они предпочитали сохранять, а не уничтожать. Но для мусульман, разграбивших остров в 654 году, павший идол годился только на лом: чтобы вывезти все фрагменты, по слухам, потребовалось 900 верблюдов[956].