Цивилизации Древнего Востока

О бог, предначертавший мое бегство, кто бы ни был ты, будь милосерд, приведи меня в царское подворье! Быть может, ты дашь мне узреть края, где сердце мое бывает что ни день. Что желаннее погребения в той стране, где я родился? Приди мне на помощь! Прошедшее – прекрасно: даровал мне бог милость свою. Ныне вновь да будет милость его, да украсит он кончину того, кого прежде унизил. Сердце его болело за изгнанника на чужбине. И сегодня он полон милости и внимает мольбе издалека.

Мечта Синухе исполняется. Фараон призывает его и встречает великими почестями. Он вновь пользуется всеми преимуществами жизни в Египте:

Стерли следы годов с тела моего, побрили меня, причесали волосы, пустыне оставил я мерзость, ветошь – скитающимся в песках. Одет я в тонкое полотно, умащен самолучшим умащением и лежу на кровати. Оставил я пески живущим в них и деревянное масло – умащающимся им. Дали мне дом владельца сада, он был царским другом. Множество мастеров строили дом, и каждое дерево посажено заново. Кушанья приносили мне из дворца три и четыре раза в день, не считая того, что давали царские дети, и не было ни в чем промедления. Построили мне пирамиду из камня среди пирамид. Начальник над строителями размерил место для постройки. Начальник над художниками писал изображения, начальник над ваятелями работал резцом. Начальник над зодчим города Вечности следил за пирамидой. Все, что кладут обычно в гробницу, было наготове. Назначили жрецов для посмертных священнослужений. Отвели посмертный надел с полями в должном месте, как подобает царскому другу первой близости. Изваяние мое украшено золотом, набедренник из тонкого золота. Его величество повелели сделать так. Нет человека толпы, которому сотворили подобные благодеяния! И был я в милости у царя по день смерти[25].

На этом повествование заканчивается. Синухе выполнил высочайшую задачу любого египтянина: умереть в мире в своей земле, приготовив заранее достойную усыпальницу. Цель достигнута, египетские идеалы утверждены; неудивительно, что эта история стала национальным эпосом.

Одна из самых древних и занимательных выдуманных историй – сказка о моряке, потерпевшем крушение. Она интересна во многих отношениях. Неизвестный египтянин так описывает свои приключения:

Спустился я к морю, и вот – судно: сто двадцать локтей в длину и сорок в ширину и сто двадцать отборных моряков из Египта. Озирают ли они небо, озирают ли землю – сердце их неустрашимее, чем у льва.

Но разразилась буря, и судно разбилось. Один только рассказчик целым и невредимым достигает какого-то острова, где находит всевозможные чудесные цветы и плоды. Вдруг раздается страшный шум, будто удар грома; деревья скрипят, и земля дрожит: