Цивилизация 7.0

Под оглушительное грохочущее вступление к симфонии смерти рванулся к небу и стал стремительно расти над полем брани огромный чёрный гриб. Вспышка. Жар. Затрещали от этого жара, подобно сырым дровам, опаляемые небеса, заволоклись испарениями десятков душ, пеплом десятков тел…

И ещё один гриб. И ещё…

Конечно, какое уж тут солнце…

***

Тёплая вода размягчила его тело, утягивает в сладкую дрёму. Пальчики Камиллы лениво щекотят его живот, точёная коленка выглядывает из воды, усыпанной лепестками роз и жасмина.

«Эй, эй, Марк Спиций, не усни, — лукаво окликает она. — Или я уже настолько тебе приелась, что навеваю дремоту?»

Он хочет что-то ответить, но ему слишком хорошо, невыносимо хорошо проживать эту минуту в молчании, без слов, просто любуясь Камиллой — тем, как она отжимает мокрые рыжие волосы, как вспыхивают и гаснут задорные искорки во взгляде её зелёных глаз. Любоваться белым лепестком жасмина прилипшим к её сахарно белой груди, к тёмной ареоле вокруг маленького соска.

А потом, когда любоваться становится просто невыносимо из-за поднимающегося внутри волнения, он закрывает глаза. Да, ленивая истома бывает могущественней женской красоты, сколь бы притягательна она ни была.

А Камилла быстро и тихо говорит что-то. Её шёпот неуловим как шум ветра в кронах задумчивых платанов, неразборчив, как журчание ручья на окраине виллы. Спиций пытается сосредоточиться и вникнуть — понять, разобрать уносимые ветерком слова. Но ему не удаётся, никак не получается расслышать.

«Что ты там шепчешь, дева?» — лениво бормочет он и открывает глаза.

«У нас будет маленький Марк, — улыбается Камилла, отжимая волосы. — Маленький Марк Спиций. Великий воин. Победитель».

Дремота зябко ёжится и сбегает.

«У нас будет..?»

«Он прославит твой род в войне», — продолжает Камилла, словно не слыша его возгласа.

«В войне… — повторяет он, силясь вспомнить. Дремота окончательно слетает с него. — В войне…»

«В великой войне, — кивает Камилла. — Сейчас он ещё спит, наш маленький Спиций, спит в тёплой постельке моего лона. Но скоро уже он проснётся. Осталось… — она загибает пальчики, — осталось двадцать три недели. На мартовские иды он придёт в твой дом…»

«В войне», — повторяет Марк, не слыша её, и мотает головой, разгоняя дурман.

«В великой войне», — тоже повторяет она.

«Которая идёт вот уже… семнадцать лет?»

«Нет, — недоумённо улыбается Камилла и удивлённо смотрит на него. — Разве ты не помнишь? Дольше. Она идёт гораздо дольше… Наш маленький Спиций вырастет и обязательно победит в этой вечной войне. И тогда она кончится».

«Напомню тебе, мой мальчик, что все наши войны начинали предки, а продолжать будут наши потомки. Войну очень легко начать, но невозможно закончить».

Публий Гален Цеций. «Зимние письма к Теренцию»