Цивилизация Древнего Рима

С середины II века бездельникам на Форуме предлагались другие развлечения. В Рим в поисках учеников постепенно прибывают греческие философы. Вначале прибыли эпикурейцы. Они убеждали, что конечной целью человеческой жизни является наслаждение, что каждое существо ищет удовлетворения своих собственных желаний. Эпикурейцы стали пользоваться популярностью. На их речи сбегались молодые люди, забросив военные упражнения на Марсовом поле. Но должностные лица забеспокоились. Философы напрасно старались уверять, что это удовольствие, о котором они говорят, не касается чувственных наслаждений, что они обучают не разврату, но воздержанию, однако сенаторы приказали претору освободить город от подобной дерзости. Однако молодежь почувствовала вкус к философии. Многие сенаторы проявили живой интерес к их свободным речам, и, когда в 154 (или 155) году до н. э. в Рим прибыли философы Карнеад, Диоген и Критолай защищать дело Афин, общество столпилось их послушать. Самым блестящим оратором из этих троих был Карнеад. Однажды он публично произнес похвальное слово справедливости; это понравилось римлянам, которые считали себя самым справедливым народом в мире. Карнеад доказал, что справедливость является самой благородной и полезной добродетелью, именно с ее помощью основывались государства и законы. Его речь имела большой успех. Но на следующий день Карнеад снова произнес речь на ту же тему и доказал обратное тому, что утверждал накануне. Он настаивал на том, что справедливость, сколь превосходной бы она ни была сама по себе, в действительности была невозможной химерой, так как, сказал он, если римляне хотели быть вполне справедливыми, они должны были бы возвратить завоеванное ими. Разве война не форма несправедливости? Но если бы римляне оказались бы столь наивными и отказались бы от своих завоеваний, то разве они не повели бы себя как дураки? И следовательно, справедливость не оказалась бы всего лишь формой глупости? Но при таких условиях как она может быть добродетелью? Карнеад, поддерживая этот парадокс, применил на Форуме школьную полемику, знакомую афинянам, привычным к догматизму стоиков. Но представим себе скандал, который вызвали в Риме эти непривычные речи, и растерянность сенаторов, которые в буквальном смысле восприняли иронию ученика Академии. Они спешно официально урегулировали дело, которое привело в Италию трех философов, и их отправили домой [399].

Посольство 155 года запомнилось римлянам, и эхо обеих публичных лекций Карнеада отзывалось еще долго, а философы хлынули в Рим, несмотря на официальные запреты, и не испытывали недостатка в учениках. Часто они оказывались в окружении великих людей, постепенно становясь их друзьями, иногда и духовными наставниками. Не все они были греками, среди них имелись эллинизированные выходцы с Востока, итальянцы, испытавшие влияние греческой философии, как Блоссий из Кум, стоик, который стал советником Тиберия Гракха, к которому тот более всего прислушивался. Он в значительной степени способствовал тому, чтобы идеалы человечества (philanthropia), провозглашаемые наставниками из Академии, воплощать в реальности. В то же время другой мыслитель-стоик, Панэций, уже был наперсником Сципиона Эмилиана, и влияние идей стоицизма среди друзей и союзников рода Корнелиев широко распространилось и среди других римских аристократов. Философы излагали свое учение в домах покровителей и на их загородных виллах. И как можно было запретить публичные выступления людям, поручителями которых выступали сенаторы и влиятельные должностные лица? Однако с возникновения империи и вплоть до Домициана еще не раз философы изгонялись из Рима. Эта мера применялась обычно не против настоящих философов, а против проповедников, которые причисляли себя к школе киников и побуждали свою аудиторию к полному презрению элементарных правил общественной жизни, или мистиков, практикующих колдовство и магию, что могло содержать серьезную опасность для общественного спокойствия. Эта элементарная защита от реальной опасности ударяла иногда и по настоящим философам; но они покидали Рим, чтобы удалиться на какое-то время из города и обосноваться в доме какого-то друга. Когда буря утихала, они возвращались.