Цивилизация классического Китая

В период Хань любопытство мыслителей не знало границ, оно с успехом распространялось на изучение тех феноменов природы, причины которых обдумывали еще китайские философы. Так, например, астрономы с ранних времен отмечали наличие пятен на солнце. Начиная с 28 г. до н. э. они начали систематически отмечать их появление, тогда как различные инструменты, такие как армиллярная сфера, изобретенная в 124 г. н. э. Чжан Хэном,[38] позволяли лучше изучить движение небесных тел. Тот же Чжан Хэн стал знаменитым, создав в 132 г. н. э. первый в мире сейсмограф. Он состоял из большого глиняного кувшина, на стенках которого держалась система баланса. В равновесии ее поддерживали два шара одинакового веса. Колебания земли, качавшие это коромысло, приводили к падению одного из двух грузов в маленькие емкости в форме жабы с разинутой пастью, расположенных у ножек этого приспособления. Таким образом, Чжан Хэн мог обнаружить землетрясение, которое произошло в Ганьсу.[39]

Сцены повседневной жизни (начало III в.).

По рисункам, найденным в могиле Цзя-юй-гуана в Ганьсу

Чтобы лучше охарактеризовать представителей китайской науки, нужно, помимо изобретательского ума, не забывать о присущем им умении вести наблюдения. Еще в IV в. до н. э. китайские натуралисты заметили, что кристаллы снега имеют форму шестиконечной звезды. Изучение этих бесконечных правильных фигур в некоторой степени способствовало развитию геометрии.

Все это накопленное знание постепенно меняло устройство повседневной жизни: ремесленники, например, ставили ноги в градуированный желоб. Это позволяло им работать с намного большей точностью.

* * *

Благодаря появившимся в этот период произведениям искусства, эпоха Хань со временем стала восприниматься как эра роскоши и процветающей торговли. Настенная живопись, гравированные камни и литые кирпичи, которые использовались в украшении почти всех могил, напоминают о повседневной жизни тех лет. Взгляд на этот кишащий людьми мир вызывает очарование. Мощные линии, отсутствие глубины изображения, дерзкое использование многочисленных воздушных перспектив, тесное наслоение форм, напоминающее ассирийские барельефы, — все это, вне всякого сомнения, несет в себе какое-то символическое послание, а нам просто рассказывает о том, как протекали дни этой эпохи. Тысячи этих работ вдохновили первые простые, но полные таланта попытки создания китайской живописи.

Устройство домов богатых людей своими корнями уходит в период Чжоу: последовательно расположенные строения, колонны из лакированного красного дерева и перегородки из кирпичей, выбеленные известью, которые отделяют собственно двор дома от разведенных садов. Качественные постройки часто состоят, помимо нижнего этажа, еще из двух или трех этажей, которые между собой соединяются крутыми лестницами, иногда идущими по внешней стороне дома.

Построенный согласно принципам геомантии — китайского гадания по сухой пыли, дом обладал определенной ориентацией в пространстве: он был всегда обращен «благородной» стороной на запад, точнее на юго-запад, тогда как его северовосточная, «вульгарная» часть использовалась для хранения провизии. Последний этаж чаще всего представлял собой небольшой павильон или террасу, находившуюся под самой крышей, откуда открывался прекрасный вид на весь комплекс зданий и окружающих их садов.

Украшение домов состояло из картин или скульптур, которые могли служить опорой для крыши или искусно выполненными внутренними балками. На стенах между колоннами располагались драпировки из парчи, украшенные сложными геометрическими или растительными узорами, которые были терпеливо вытканы тамбурным швом. Их роль сравнима с той, какую в европейских зданиях выполняли гобелены.

Маленькие озерца обязательно украшали сады богатых владельцев. Между деревьями или даже на воде располагались беседки, что позволяло любоваться красотами природы независимо от капризов погоды. По воде плавали барки, которые управлялись при помощи весел, или даже крупные суда-драконы с рядами кормовых весел.

Пиршества представителей высшего общества давали им повод выставить напоказ всю доступную роскошь. Взор пирующих, восседавших на подушках или низких сиденьях, услаждался жонглерами, музыкантами, шутами и эквилибристами. Участники подобных застолий должны были сохранять осанку, которая, как и их одежда, всегда точно соответствовала тому рангу, который они занимали. Кухня располагалась на нижнем этаже, и на барельефах весьма остроумно изображен занятный вид поваров и поварят.