Цивилизация. Новая история Западного мира

Как мы уже видели, революционная эпоха наделила политику моральным смыслом, но одновременно ввела ее в идеальную плоскость, в которой не было места для какой бы то ни было законной оппозиции. Наполеон фактически исповедовал то же убеждение, реализуя свое единственное и неоспариваемое видение совершенного государства, и этим обрек Францию на долгую череду переворотов, приводивших то к реставрации монархии, то к восстановлению республики. Напротив, Великобритании, давнему противнику Франции, удалось создать условия для существования в государстве партийной политики и лояльной оппозиции, и то же самое сделали Соединенные Штаты. Современному государству сложившемуся позже в XIX веке, было суждено объединить в себе французский принцип централизации и гражданственности с британским принципом политического соперничества в рамках приемлемого для всех государственного устройства. Как бы то ни было, для некоторых людей, в первую очередь для не имеющих опыта политической жизни философов, идеализированная политика, воплощенная французской революцией, продолжала сиять маяком надежды посреди царства тьмы. Древнее убеждение в том, что рациональность способна решить проблемы обустройства человеческого общества, а также примирить свободу и порядок, не умирало в Европе на протяжении всей дальнейшей истории.

Если описанные политические результаты революции европейцы ощутили лишь позднее, в ходе всего последующего столетия, то эффект военных кампаний Наполеона» перекроивших европейскую геополитическую карту» был немедленным и, как оказалось, долговременным. Испания и Португалия, истощенные в военном и финансовом плане десятилетиями боевых действий за и против Франции, в итоге утратили контроль над своими заморскими империями, когда их южно- и центральноамериканские колонии объявили о независимости, а покорение Наполеоном всего Апеннинского полуострова дало импульс к началу борьбы за объединение Италии под предводительством короля Виктора Эммануила и Джузеппе Гарибальди. Однако сильнее всего геополитические успехи Наполеона сказались на судьбе Центральной Европы. Он ликвидировал Священную Римскую империю, образовав из нескольких крупных ее областей Рейнский союз — прообраз будущего общегерманского государства, которому предстояло стать самой могущественной и многонаселенной державой Европейского континента.

Для самой Франции 23 года непрерывной войны, практически лишившей ее внешней торговли, явились важнейшим негативным фактором, отбросившим страну назад в набирающей обороты гонке индустриализации. Если благоприятные природные условия сделали ее лидером преимущественно аграрной европейской экономики XVII века, то вред, причиненный войной, дополнительно усугублялся отсутствием на французской территории угольных месторождений. Между тем в 1789–1815 годах главная соперница, Великобритания, не сбавляя темпа, двигалась вперед в технологическом развитии и наращивании производительности экономики. Когда торговые барьеры оказались сняты, выяснилось, что на фоне нового индустриального гиганта на севере французская промышленность безнадежно проигрывает.

Революционная эпоха наложила глубочайший отпечаток и на художественную культуру Европы. Учитывая, что французская революция представляла собой политическое движение, базировавшееся на рациональных основаниях, она в то же время была крайним выражением романтизма — что совпадало с новыми настроениями среди европейских интеллектуалов и людей искусства, и в значительное мере их подпитывало. Имена революционеров — Лафайет, Мирабо, Марат, Дантон — звучали по всей Европе как имена богов нового пантеона. Диктатор Наполеон кружил голову таким республиканцам, как Бетховен, а в «Войне и мире», написанном полвека спустя. Толстой продемонстрировал, насколько увлечена была русская интеллигенция (разговаривавшая между собой по-французски) человеком, который в 1812 году пошел войной на их страну. Однако, наверное, самое красноречивое свидетельство о наполеоновской эпохи принадлежит испанскому художнику Франсиско Гойе (1746–1828). Очевидец бесчеловечной войны, которую вела на его родной земле иностранная держава, утверждающая, что выступает от имени разума и порядка, Гойя показал, чего на самом деле стоят человечеству действия великих стратегов-завоевателей. Немало разных мнений было высказано искусствоведами о значении надписи, которая как бы концентрирует в себе содержание одной из наиболее важных и пугающих серий его рисунков («Капричос»). Но если вспомнить, что Гойя собственными глазами видел разорение и безжалостные убийства, выпавшие на долю его страны и народа от рук просвещенного режима, то нам становится понятен крик души художника, звучащий словно бы эхом софокловой трагедии: «Сон разума рождает чудовищ».

Глава 14 Индустриализация и национализм

Британская гегемония и идеология свободы