Цивилизация Потопа и мировая гибридная война

На Украине мы имеем дело с «Трансднеприей», также пограничной зоной, веками переходившей из рук в руки. Демонологическая природа этого «междубожия» прекрасно описана у раннего Гоголя. В этом описании есть и свой комизм («Вечера на хуторе близ Диканьки»), и свой трагизм («Вий», «Страшная месть»). Образы пана в «Вие» и особенно колдуна в «Страшной мести» поистине зловещи и они напоминают нам все тех же казачьих характерников, оборотней, которых, по преданию, можно было убить только серебряной пулей, хоронить лицом вниз, всаживая в их труп кол. Кстати, по поводу захоронений это не сказки, могилы характерников известны археологам.

Украинская власть последних десятилетий — это и есть карнавал такой нечистой силы. Оккультные увлечения Ющенко и Тимошенко хорошо известны. На этот раз нам явлены не комичные бытовые ведьмы с хутора, а крупномасштабные политические ведьмы. И сегодня на авансцену выходят уже полновесные украинские дракулы — это и Коломойский, и те люди, кто придумал и спровоцировал трагедию в Одессе. В них отчетливо видны черты человеконенавистничества.

— Насколько велика вероятность, что сценарий, подобный украинскому, могут реализовать и внутри РФ?

— Вероятность велика. На Украине удалось то, что не удалось у нас несколько лет назад. Ведь через нацдемов обкатывали те же самые мемы. Вы помните историю про вброс темы «Рашки — квадратного ватника» у московских национал-демократов? Сочинялись слоганы, рисовались баннеры и плакаты. Примерно тогда же в некоторых скинхедовских группировках обкатывался лозунг «Кто не прыгает, тот хач!». Сохранились и видеокадры этой кричалки. Единая спецразработка и единый соцзаказ налицо.

Собственно, и здесь, и там действует именно проект «национал-демократии». Этим именем называлась и партия Грушевского, и многочисленные партии и центры, которые создавались англосаксами во всем мире. В последние десятилетия сеть соответствующих идеологических центров без всякого стеснения финансировалась через НКО американским Национально-демократическим институтом. Он был причастен к революциям роз, оранжевой, пурпурной, тюльпанов и т. д. Русский национализм и украинский национализм новейшего образца неизбежно получается у них с американским акцентом, и когда слушаешь нацдемов, ловишь себя на ощущении, что смотришь голливудский фильм про русских.

Сценаристы русофобских кампаний на этот раз совершили ошибку. Ведь «ватник» у народа порождает главную ассоциацию с Победой 1945 года. И носили телогрейки у нас в советское время представители буквально всех слоев общества.

Приведу красноречивый эпизод из собственной жизни. В начале 90-х я учился на дневном отделении престижнейшего журфака МГУ. В 91-м году туда еще можно было поступить «с улицы». Я относился именно к этой категории поступивших и удержавшихся без всякого блата. Время было лихое, социальный кризис шоковой терапии ударил по населению очень мощно. Даже в Москве в среде студентов элитарного факультета в ту пору дорогой одежды было немного. Ребята зимой ходили в основном в китайских пуховиках. У меня дубленка появилась уже на четвертом курсе. И на втором и третьем курсах я не считал зазорным ездить в мороз на Моховую в телогрейке — это было нормальным как по меркам метро, так и по меркам центральных улиц Москвы. Сначала я был на нашем курсе один такой, потом стали появляться и подражатели. В общем, я стал законодателем некой моды, или антимоды, как угодно. Однажды в гардеробе преподавательница стилистики русского языка в паре с одной из студенток попытались высмеять мой наряд, спросив меня, что это за мода «из Парижу». Ответ был прост: «Это не мода. Это стиль». И это было действительно так — в этом была некая корневая контркультура. Она у нас тогда не ассоциировалась, скажем, с ГУЛАГом. Скорее в «телаге» был символ сопротивления западнической рекламе, агрессивной вестернизации всей нашей жизни.

Сегодня стеганые куртки в стиле «ватник» могут относиться к категории высокой моды. Но это уже другая тема.

— Как вы считаете, почему вообще возникла претензия к этому удобному и практичному виду одежды?

— На мой взгляд, термин «ватник» в том, как он употребляется сетевыми русофобами, источником своим имеет страх хипстера молодежных субкультур 80-х годов перед гопниками, урлой, которые их «мочили». Вне этого контекста невропатического ужаса данный русофобский комплекс объяснить невозможно. Кстати, среди этих субкультур, которым противостояли гопники, любера и т. д., были и «наци», предшественники украинского «Правого сектора».