Цивилизация, притворяющаяся страной. Ведущие западные аналитики о России

Путин пришел к выводу о наличии связи между российской либеральной оппозицией и интересами иностранных держав – конкурентов страны, прежде всего Соединенных Штатов. Соответственно под его пристальным вниманием оказались неправительственные организации, финансируемые из-за рубежа и занимающиеся в России «политической деятельностью» – определение весьма расплывчатое. В соответствии с законом, принятым в 2012 году, такие организации должны зарегистрироваться в качестве «иностранных агентов». Это понятие было позаимствовано из принятого в 1938 году закона США о регистрации иностранных агентов, но в России слово «агент» зачастую ассоциируется со «шпионом». Таким образом, подобный ярлык должен служить нейтрализации протестных движений, получающих средства из-за рубежа, представляя их как агентов иностранных держав.

После стычки демонстрантов с полицией накануне инаугурации президента в 2012 году правила проведения массовых акций, в том числе демонстраций, шествий и митингов, были ужесточены. В частности, как особо тяжкое правонарушение квалифицировалось нападение на сотрудников полиции «при исполнении». Российские государственные СМИ клеймили радикальную оппозицию как марионеток США.

Еще до этого, в январе 2012 года, ведущим российским либералам был преподан наглядный урок патриотизма. После того как группа этих деятелей встретилась с тогдашним американским послом Майклом Макфолом (это была его первая встреча после приезда в Москву), кремлевские лоялисты развязали против либералов яростную пропагандистскую кампанию, включавшую личные нападки. Самого Макфола – архитектора обамовской политики «перезагрузки» – назвали одним из главных подстрекателей к антипутинской революции. Его преемника Джона Теффта, прибывшего в Москву в августе 2014 года, дружественные Кремлю СМИ окрестили организатором революций в Грузии и на Украине, где он прежде занимал пост посла США.

Помимо «публичного разоблачения» потенциальных смутьянов противодействие революционным тенденциям внутри России требовало консолидации консервативных (или «здоровых» в истолковании Путина) сил. С 2012 года Кремль старается сплотить эти силы вокруг набора традиционных ценностей, по его мнению, больше подходящих для России, чем западные идеологические новации.

Что же касается высших эшелонов общества, то здесь Путин поигрывал с общей идеей формирования новых элит через муниципальное самоуправление и одновременно обуздания «старых» элит на вершине властной иерархии. В идеале он хотел бы продвигать на важные посты новых, более молодых людей с ярче выраженным государственническим мышлением, вместе с тем усиливая контроль над политическим и экономическим истеблишментом, сформировавшимся за два предыдущих десятилетия. Эта политика чревата внутренними противоречиями и опасностями, поскольку различные влиятельные группы, где требуется ротация элит, играют ключевую роль в обеспечении стабильности путинской системы управления.

Этатизм Путина и его опора на бюрократию требуют защиты госаппарата от зарубежного влияния. Среди новых правил следует назвать введенный в 2012 году запрет для государственных служащих на владение финансовыми активами за рубежом и обязательное декларирование собственности в других странах. Чиновникам запрещено иметь двойное гражданство, а о контактах с иностранцами они обязаны докладывать властям. Кроме того, офицеры Вооруженных сил и полиции должны обращаться за разрешением на выезд за рубеж в отпуск и по другим личным делам.

Эти меры не направлены на изоляцию россиян от внешнего мира – официально Москва не отказалась от попыток добиться безвизового режима со странами ЕС и США, каким бы маловероятным это ни представлялось в обстановке, сложившейся после 2014 года. Однако они означают ужесточение государственного контроля в сферах, связанных с национальной безопасностью.

Надо сказать, в какой-то степени усилиям Путина помогают действия внешних игроков. Когда в результате украинского кризиса Соединенные Штаты и их союзники распространили санкции на десятки высокопоставленных российских чиновников, по сути закрыв им доступ на Запад, Путин выразил удовлетворение тем, что теперь элиты будут менее уязвимы к иностранному давлению и более подконтрольны российским властям. Он даже публично «похвалил» США за санкции против представителей российских политических и экономических элит, поскольку это способствует его собственным мерам по их «национализации».