Цивилизация, притворяющаяся страной. Ведущие западные аналитики о России

Еще в ходе мирового финансового кризиса 2008–2009 годов Путин начал отдавать предпочтение региональной интеграции с постсоветскими государствами перед интеграцией с Евросоюзом. В 2004 году Москва и Брюссель достигли договоренности о сотрудничестве в четырех сферах, но дальнейшая интеграция вскоре застопорилась. Во время визита в Германию в 2010 году Путин выдвинул собственную идею «большой Европы», но и в этой стране, и по всему континенту у нее нашлось лишь немного сторонников. Более того, еще в 2009 году Евросоюз начал осуществлять собственный проект «Восточное партнерство» с шестью республиками бывшего СССР: Азербайджаном, Арменией, Белоруссией, Грузией, Молдавией и Украиной. Москва расценила это как попытку сильнее привязать указанные страны к ЕС в ущерб интересам России в регионе.

Разочарованный склонностью ЕС относиться к России как к объекту собственной политики, а не равному партнеру, Путин решил укрепить собственную базу России и создать центр силы в середине евразийского континента. Одним из ключевых элементов его ответа стал план Евразийского экономического союза. Это был не только экономический проект: более того, слово «экономический» было включено в его название с запозданием и неохотой. Для Путина Евразийский экономический союз был и остается важным инструментом, помогающим застолбить пространство, где Россия остается самым влиятельным игроком. Он способен остановить продвижение конкурентов России – ЕС на западе и Китая на востоке – вглубь территории бывшего СССР и улучшить позиции Москвы при обсуждении условий сотрудничества с этими конкурентами, которые одновременно являются и ее партнерами.

Добиваясь равновесия с Европой, Путин начал уделять больше внимания Азии. Этот сдвиг в любом случае необходим из-за того неприятного факта, что самые депрессивные в экономическом плане и малонаселенные районы России – Дальний Восток и Восточная Сибирь – географически соприкасаются с самым динамичным и крупнейшим по численности населения регионом мира. Кроме того, как это ни парадоксально, у России впервые появилась возможность использовать Азию, а не только Европу и Запад, в качестве фактора внутренней модернизации. Наконец, Москва отлично понимает, что общемировой политический и экономический баланс сил меняется в пользу Восточной Азии.

Рассматривая подъем «незапада» как позитивное событие, ведущее к усилению сдержек и противовесов в международной обстановке, Москва стремится извлечь выгоду из физического присутствия России в Азии, в том числе наличия протяженной границы с Китаем и близости к Японии и Южной Корее. Тот факт, что ЕС очень медленно приходит в себя после кризиса еврозоны, лишь усиливает для России стимулы к изменению баланса и учету растущего значения Азии.

Консолидация «русского мира»: от теории к практике

Таким образом, поворот в сторону Азии можно считать одним из проявлений стремления Путина укрепить как внутреннее положение России, так и ее позиции на международной арене. Но ни одна из проблем последнего времени не сблизила внутреннюю и внешнюю политику страны настолько, как Крым и Украина. С наступлением этого кризиса Путин перевел концепцию «русского мира» из разряда вялотекущих замыслов сферы «мягкого влияния» в геополитический проект.

В 2013 году политика России по отношению к Украине определялась соперничеством Кремля с ЕС в связи со стремлением Москвы включить Киев в евразийский интеграционный проект. Сначала Путин продемонстрировал украинскому президенту Виктору Януковичу «кнут» в виде ущерба, который понесет Украина, приняв решение в пользу ассоциации с Евросоюзом, а затем «пряник» в форме российских кредитов, стимулируя присоединение Киева к Евразийскому экономическому союзу. Приостановка Януковичем процесса установления ассоциации с ЕС осенью 2013 года преподносилась многими российскими комментаторами как большая победа над Брюсселем и Западом и пролог создания Евразийского союза с участием Украины, в результате чего его совокупное население достигло бы критической массы в 200 млн человек.

Победа, однако, оказалась чисто тактической. После начала массовых акций протеста в Киеве в конце ноября 2013 года Москва использовала их в качестве наглядного антиреволюционного примера для российского народа, убеждая его, что свержение существующего порядка – это путь к разрухе, диктатуре и нищете. В то же время в отношении самой Украины Россия по-прежнему вела себя пассивно, рассчитывая на то, что Янукович удержит власть, а в противном случае (это поначалу считалось маловероятным) – что в рядах украинской политической олигархии всегда можно будет найти новых «контактных лиц» и партнеров.