Цота. Планета изгоев

Мы много времени проводили вместе, и, словно по негласной договоренности, почти не касались друг друга. Мы ложились в одну постель, Джелло часто оставался поверх одеяла, ждал, пока я усну и уходил к себе наверх или в подвал, где возобновил занятия резьбой по кости. Думаю, трудился над обещаной мне  черепашкой.

Иногда  я просыпалась под утро от шороха у двери и скрипа кровати – Джелло старался бесшумно лечь рядом, осторожно касался губами моих волос и плеч, но скоро отодвигался. Это была томительная игра, но мы оба знали – она не продлится долго.

Первое время меня еще беспокоил сам факт присутствия яда в моем теле, но силы быстро вернулись, а крохотная ранка на плече зажила и лишь изредка напоминала о себе легким покалыванием. Зато Чугго заверил, что теперь-то мне едва ли страшны отравления животным токсином.

«Кто пережил укус разъяренного ясса становится невосприимчив ко всем известным ядам. Вот только немногие представители других рас могут похвастаться подобным иммунитетом! Гораздо больше тех, кто отправился к предкам».

Насколько я поняла, яссы не придерживались никакой религии, однако, порой в их разговоре встречалось небрежное упоминание о Создателе миров и его многоликой спутнице. Гораздо крепче была вера в иной мир, куда уходят тени умерших родственников. Что-то вроде нашего Царствия небесного или норвежской Вальгаллы, только по версии яссов в их «раю» не было богов, а всем управляли первопредки – древнейшие.

Но откуда, собственно, появились яссы для меня оставалось загадкой, так как ответы Чугго поражали туманностью, а Джелло не любил говорить на подобные темы. Приземленный Шакко верил только в силу своих мускулов и добрый обед, включая порцию горячительного напитка, зато Пойто с любопытством собирал сведения о «чужих небесах», интересовался и Создателем Антарес и прообразом крутобедрой богини в алтаре Гарша, спрашивал меня о верованиях землян.

Пока я еще была слаба и много времени проводила на софе в кухне, Пойто часто рассказывал о преданиях сианцев и яссов, других обитателей этой части Вселенной, а я жадно впитывала чужие, завораживающие имена, старалась запомнить. Ум мой изнывал от безделья и был рад любой новой информации, а что касается тела…

Когда мне стало лучше, я начала делать зарядку с яссами во дворе, кроме обычной ходьбы занялась бегом. Мне хотелось стать сильнее и выносливее. Эта мысль пришла в голову еще когда Джелло принес меня в кухню и пытался кормить с ложечки будто младенца. Отчего-то внимательные, сочувственные взгляды остальной троицы вызвали смущение и досаду.

Да, он чуть меня не убил. Могла бы замкнуться в себе, возненавидеть. Но, разбираясь в своих ощущениях, поняла, что сил на страх и злость не осталось, а еще поразили слова Джелло, сказанные сразу после моего пробуждения. О том, что нам нужно начать сначала. Он все понимал, уступал, и, по рассказам Пойто, во время моего тяжелого сна страшно казнился, осознавая последствия своей несдержанности.

Только немного уязвляет мысль, что истинной ясске его укус не причинил бы особого вреда. Теперь и мне не причинит, но лучше обойтись без экспериментов.  И все равно истинные ясски смелые, крепкие, ловкие. Они столь же отважны и воинственны, как мужчины их рода.

Я хочу доказать королю, что способна на большее даже при всей своей кажущейся хрупкости и уязвимости. Я хочу доказать им всем, что могу стать сильнее. Чугго мой настрой пришелся по душе. Еще бы, ящерка с Дейкос пытается научиться ходить, может, удастся сотворить из нее хоть какое-то подобие достойного существа.

Сейчас, когда миновали напасти снаружи и изнутри базы, у нас воцарилась некая идиллия. Благодаря упорству и железной воле «Чингачгука» дни пошли по четкому расписанию, в котором много времени отводилось на физические тренировки и заготовку запасов на холодное время года.

О запасах стоит подробнее пояснить. Во-первых, обоняние меня немного подвело - тот знакомый дух жареных семян исходил от скворчащих в собственном соке личинок подземных жуков. Кто-то из местных бродяг обнаружил их гнездо и накопал  после дождя целую армейскую каску.

Похоже, изгой знал о пристрастиях нашего министра - приволок ценную находку на базу. А вот я так и не решилась даже ко рту поднести толстопузое создание, чем вызвала пару ехидных замечаний Чугго с вожделением взиравшего на личный деликатес. Скажу прямо – личинок ели все, кроме меня. Шакко закатывал глаза и делал вид, что не существует пищи вкуснее. Пойто виновато морщился, острой палочкой протыкая самую жирненькую «завитушку» кремового цвета, подгоревшие лапки звонко похрустывали на зубах.

Когда к блюду тепленьких ароматных личинок потянулся Джелло, я отвернулась к окну. Меня не могло соблазнить даже деликатное предложение короля:

— Закрой глаза и представь, что кладешь на язык кусочек птичьего бедрышка. Только еще мягче и нежнее.

А Чугго с набитым ртом вслух предположил, что мне может гораздо больше понравиться подсушенная над раскаленными камнями саранча. Я вспомнила земные чипсы и вежливо согласилась, тогда воодушевленный Змей продолжил: