Цугцванг. Два королевства

Когда утром пришел слуга и разрезал веревки, Хаук даже не пробовал встать с постели, руки настолько затекли, что казалось не обретут чувствительности и через год. Но вскоре нахлынула пекущая боль, напоминая о том, что он еще жив. Спустя четверть часа принесли ванну и начали наполнять ее водой. Хаук в это время уединился с ведром за ширмой, опорожняя мочевой пузырь.

А когда вернулся, то увидел смущенного портного, мнущего в руках какую-то бечевку. Как и королевские слуги, тот изображал из себя немого, когда Хаук поинтересовался: зачем мерки? Он все еще являлся недостаточно важной особой, чтобы получить разъяснения, но, когда схватил портного за руку, тот заверещал, как резанный, призывая охрану. Глаза у него в этот момент дикие, будто он увидел дикого вепря, несущегося на него во весь опор. Кровь, – слова маркиза – самое ценное в вас.

«Варвар и животное – вот кто я для них…» – не без горечи подумал он.

Хаук заметил, что охранницы маркиза куда-то пропали, вместо них пришли стражники в строгих ливреях алого цвета с золотыми аксельбантами.

– Я не хотел ему навредить, – пояснил он, когда они обступили со всех сторон и уперли в него острия своих мечей.

Таким образом снятие мерок продолжилось под присмотром охраны, пока в дверях не появился Оливье со спутником. Хаук сразу узнал его – омега из свиты короля. Бертран или как-то так… Фамильное сходство сложно было не заметить и Хаук понял, что они скорее всего братья или кузены.

– У меня для вас превосходные новости, Арнбранд! – сходу заявил Оливье, всплеснув руками. – Теперь, когда маркиз Орно уполз в свою конуру, мы с вами позабавимся!

Хаук не разделял его восторгов.

– И как именно?

– Во-первых, сможем тренироваться каждый день. Я хотел бы иметь такой же отточенный удар сверху, как у вас. Ну, а во-вторых, пойдем сегодня на небольшой званный ужин к герцогу, я как раз говорил Бертрану – вы ведь с ним знакомы, верно? – что нужно немного повеселиться, после всех невзгод, постигших вас.

Оливье дал знак страже отступить и выйти за дверь. Никаких возражений не последовало, и они покорно ретировались, расположившись в коридоре. Бертран оглядывал спальню с таким видом, будто боялся, что откуда-нибудь на него выпрыгнут бешенные собаки.

– К герцогу Юдо, если я правильно понимаю? – уточнил Хаук.

– Что бы не наговорил вам маркиз Орно, просто забудьте. Шарль страшен лишь тем, кто переходит ему дорогу. Но не наше дело влезать в политику, верно? Бертран – мой брат, будет вашим спутником и расскажет, что к чему… чтобы вы ненароком не сели в лужу.

Бертран не выглядел особенно довольным своей задачей. В этот раз камзол у него был понаряднее, чем в тот день, когда Хаука доставили к королю. Возможно, тот уже приоделся к ужину?

– Я позвал портного герцога, чтобы он на скорую руку подогнал вам какой-нибудь из моих старых костюмов, – продолжил Оливье. – Если бы маркиз потратил на вас хотя бы половину времени упущенного на Антуана, вы бы не ходили в таких обносках. Тем более, эти его глупые забавы… Покажете руки?

Хаук не спешил закатывать манжеты.

– Там будет король?

– О, нет, король узких обществ не любит. Да и зачем вам король? Вы забудете про него, после знакомства с Шарлем, – Оливье много говорил, но в глаза не смотрел, отчего легко можно было заподозрить его в неискренности. Школа маркиза не прошла впустую, и Хаук изо всех сил пытался предугадать, что за напасть может поджидать за углом, решив занять выжидательную позицию. – Маркиз приучал вас к строгой дисциплине, а я расскажу, что на самом деле творится при дворе. До бала Дебютантов остался месяц, дату перенесли после того, как король распрощался со своим последним фаворитом. Нам нужно готовиться, если мы хотим быть во всеоружии.

– Хотите сказать, что я буду участвовать в представлении дебютантов? – с явным скептицизмом спросил Хаук. – Для чего это нужно?

– Вы новичок при дворе, – пояснил Оливье. – Бал Дебютантов – это двухсотлетняя традиция и многие альфы с пеленок ждут этого дня, чтобы быть представленными королю, а возможно и занять место подле него.

Портной как раз начал измерять бедра, присев на корточки, и вскинул вверх испуганные глаза на него.

– У ног короля, – поправил его Хаук.

– Для вас это чепуха, но для юных альф, впервые попавших ко двору, все кажется волшебной сказкой. Я тоже был дебютантом и просто купался в предложениях брака от родовитых омег. Я даже мог бы стать фаворитом юного короля, но нынешнее мое положение мне нравится гораздо больше. Оно более устойчивое.

– Ваш отец герцог и член Совета. – Не стал скрывать свою осведомленность Хаук, впрочем, Оливье не удивился.

– Ну, а ваши отцы – иосмерийский принц и король Тхиена. Вы произведете настоящий фурор на балу.

– Этого я и боюсь…

Оливье ушел вместе с портным, оставив их с Бертраном наедине. Что было как минимум неловко, потому что кроме маркиза Хаук уже давно не видел омег в непосредственной близости. Бертран напоминал ему о недавнем унижении, хотя прямо ничем не намекнул на ту аудиенцию у короля. И из-за этого вызывал безусловное отторжение.