Цукиёми: И жили они долго и счастливо...

— Ты не возражаешь, если ужин будет позже? — её решимость таяла на глазах, и Какаши, обняв жену, снова увлёк её поцелуем, пока та не передумала. Как это было раньше с её желаниями мороженого или ананасов…

— Не беспокойся. Не думай ни о чём… — на ней был надет синий шёлковый халат, он развязал пояс, и ткань заструилась вниз, открывая ему доступ к телу. Жена предстала перед его взором в комплекте кружевного нижнего белья чёрного цвета.

— Ты такая красивая, Обито, — он подхватил её и уложил в постель. С нежностью наблюдая, как та сложила руки на животе, нервно сжимая пальцы.

— А ты… — жена томно посмотрела из-под опущенных пушистых ресниц. — ...разденешься?

Какаши кивнул, рывком снимая с себя жилет, штаны, бандану и футболку в сеточку, оставаясь в боксерах, не желая испугать любимую, ведь у неё это словно в первый раз.

Он целовал её, начав с уже привычного ей поглаживания живота. Обито чуть расслабилась и прикрыла глаза, отвечая ему.

Какаши спустился мокрыми дорожками поцелуев по шее, ключицам, расстегнул хитрую застёжку между чашечками бюстгальтера, освободив полную грудь. Взял в рот тёмный сосок.

Обито тихо вскрикнула и замычала, не зная, куда деть руки, затем вплелась пальцами в его шевелюру, вызвав у Какаши целый сонм мурашек.

Вторая грудь тоже была обласкана, в то время как руки поглаживали бёдра, медленно и неторопливо развели ноги жены. Он почувствовал, что трусики Обито намокли, и почуял знакомый, будоражащий кровь запах её естества.

Обито тихонько стонала, прижимая одной рукой его голову ближе к своей груди, а второй сжимая руку на трусиках, словно не зная, то ли оттолкнуть, то ли не дать отстраниться. Наконец её ладонь дрогнула и подтолкнула его к боковой лямочке нижнего белья.

Он осторожно избавил её и себя от белья. Обито посмотрела вниз и покраснела.

— Большой…

Какаши самодовольно улыбнулся, поцеловав её в нос.

— Чтобы нам было удобно и мы не побеспокоили Араши, ты ляжешь на меня, — он подгрёб её, помогая устроиться. Уютно взяв в руки её грудь и слегка играя чувствительными сосками, он услышал долгожданные и такие приятные для ушей стоны жены.

— Какаши… я уже хочу… — выдохнула Обито столь долгожданную фразу, и он, сдвигая её чуть ниже, наконец ощутил себя в ней…

— А-ах… Обито… так приятно… — выдохнул Какаши. Обито застонала, помогая ему и насаживаясь глубже. Он придержал одной рукой её живот, а другой прижал к себе. Её руки, поднятые вверх, обнимали его шею и голову.

— Да… так хорошо, это именно то, чего я так хотела… м… м-м-м-м…

Через несколько минут он почувствовал её оргазмические спазмы, и спальню наполнив её удивленный крик:

— Ах! Ах! Это… Ах! Так… хорошо! Я… мне… М! Ещё, пожалуйста, ещё! — он послушно ускорился, вбиваясь в напрягшееся тело и чувствуя её жаркие волны.

— Обито, я люблю тебя, я так люблю тебя! — через пару минут Какаши тоже «накрыла» сладкая, не передаваемая словами истома.

Разнежившиеся и мокрые, они лежали на кровати рядом и держались за руки.

— Было очень хорошо… — задумчиво пробормотала Обито.

— Повторим? — чуть оживился Какаши.

— Чуть попозже, — супруга зевнула и легла на его плечо, устроив удобнее живот.

Глава 17. И как это было?

Как и сказал Неджи, миссия была мирной, а такой высокий ранг она получила лишь из-за своей важности.

Они без приключений добрались до Деревни Скрытого камня.

Наруто была рада, что не пришлось ни с кем биться, в глубине души страшась, что встретит кого-то из знакомых прошлого, кого-то из Альянса, объединённого Четвёртой Мировой войной шиноби. Ведь сражаясь там в режиме жабьего отшельника и режиме биджуу, Наруто чувствовала абсолютно всех в армии пяти деревень. Здесь подобным объединением и не пахло, но всё-таки Пять Великих стран поддерживали союз, находясь в состоянии «худого мира», который лучше «хорошей войны».

Их задачей было заручиться мирным договором и пактом о ненападении от Третьего Цучикаге Страны Земли Ооноки.

Когда их группа вечером пятого дня с начала их путешествия вошла в Ивагакуре, Наруто поразила местная архитектура: каменные дома, суровые прямые линии, шпили крыш, выложенные черепицей, общая серость. По сравнению с яркой, солнечной, беззаботной Конохой, Ива казалась воплощением мрачности, строгости и порядка. Хотя, возможно, ей так показалось из-за того, что уже начались сумерки.

Их группу встретила высокая девушка с короткими чёрными волосами и тёмными глазами.

На ней был коричневый жилет дзёнина её деревни, короткие красные шорты и туника, один рукав которой был длинным, а второй коротким, на руках, как и у Сакуры, у куноичи Камня были перчатки. За её спиной стояло несколько АНБУ в масках, изображающих буддийских воинов мё-о.

— Меня зовут Куроцучи, я специальный дзёнин, моя задача — сопровождать вас, — представилась куноичи. Наруто по её чакре вспомнила, что в том мире видела её в свите Цучикаге, она была то ли его телохранителем, то ли какой-то родственницей, а возможно, совмещала первое и второе.