Цунами. История двух волн

Сидя на скутере, позади Хиро, я подумала, что могла бы убить за него. Мне так хотелось защитить его от этих семейных неурядиц, но я не могла. Я могла только любить его, учиться и работать, чтобы у него не было причин волноваться за меня. Каждый раз, когда мы обсуждали мое будущее обучение и трудоустройство в Японии, он так тщательно искал варианты, что мне казалось, будто его пугает предположение, что я могу стать зависимой от него. При этом он предложил открыть для меня отдельный счет и откладывать туда ежемесячный взнос на мое обучение. Я, разумеется, отказалась, но сами по себе это навязчивое стремление сделать меня независимой немного пугало.

Еще, во время этой поездки я думала о копировании поведения родителей. Могу ли я ожидать, что в будущем мой солнечный Хиро будет смотреть на меня таким же холодным, безжалостным взглядом, как смотрел его отец? Что будет так же безразлично отодвигать меня в сторону, как делал его отец с его матерью. От одной этой мысли меня передернуло. Я всегда считала, что родительская модель поведения очень сильна, но мне не хотелось верить, что это единственный вариант развития событий. Мы молоды и умны, у нас должно хватить сил, построить другой мир для нас самих. Должно?

Я спрыгнула на землю, но Хиро остался сидеть на байке, вертя в руках шлем.

— Прости, — сказал он, не поднимая на меня взгляд. — Я понимаю, что тебя это задело. В сущности, я сам виноват, ты тут не при чем.

Он устало потер глаза. Я осторожно дотронулась до его пальцев. Моя рука скользнула в его ладонь, и я переплела его пальцы со своими. Я постаралась заставить свой голос звучать бодрее:

— По крайней мере, теперь у тебя есть недостатки. Я уже начала волноваться, осознавая свое несовершенство! Теперь я могу ссылаться на бесчувственных свекров в семейных ссорах, это отличные новости! — он обнял меня и засмеялся, как мне показалось с облегчением. Я замерла, прижавшись к нему. Потом спросила уже серьезно.

— Ты в порядке? — он удивленно посмотрел на меня и кивнул. Я пояснила. — Я поднялась наверх в уборную и застала часть вашего разговора с отцом. И то, что я увидела, мне не понравилось.

Я осторожно дотронулась ладонью до его щеки, но он отстранился.

— Я сам перегнул палку. Можно сказать заслужил. Не нужно, не переживай об этом.

Я покачала головой.

— Вряд ли я смогу об этом забыть. Неужели женитьба на иностранке повод так вести себя с собственным ребенком. Как можно стерпеть, как ты терпишь подобное? — Хиро теснее прижал меня к себе. Его голос звучал мягко, но не оставлял желания спорить.

— Я принял своих родителей такими, какие они есть. Я испытывал их терпение достаточно. Мне больше не нужно, чтобы они одобряли каждый мой поступок, я могу жить без этого. Сейчас я просто хочу, чтобы они приняли тебя. Потому что ты, самое ценное, что у меня есть сейчас.

А если что-то изменится? Если я стану менее важна для тебя? Родители остаются родителями всегда, сможем ли мы противостоять их давлению, сможешь ли ты? Многие не могут, почему мы решили, что мы лучше.

— У тебя удивительно мрачное лицо для девушки, вернувшейся со свидания, — папа оторвался от книжки и поднял кружку с чаем в знак приветствия.

— Тонкое наблюдение. Запиши его на стене.

Я раздраженно скинула босоножки и швырнула сумку в угол. С этажерки для обуви посыпались тапочки, а я в довершение зацепилась за зонт и чуть не рухнула следом.

— Все прошло не слишком хорошо?

— Ужаснее не бывает. Они меня ненавидят, ладно отец ненавидит, но так как мама, похоже, не имеет своего мнения, условно считаем, что оба.

Папа подпер щеку рукой и сочувственно присвистнул.

— Если тебя это утешит, то твой дедушка по маме вначале обещал меня пристрелить. Но после оттаял, вспыльчивый характер у него был, царствие ему небесное.

Я заварила себе чай из пакета, испытывая мрачное удовольствие от попирания восточных традиций чаепития. Какое-то время мы сидели молча.

— Я бы удивился, если бы все прошло гладко. В конце концов, то, что вы затеяли для Японии нетипично. Вряд ли стоило думать, что родители Хиро рассчитывали, что единственный сын женится на иностранке. У меня самого эта идея до сих пор вызывает большие сомнения, хотя Хиро мне нравится.

Он покачал головой, а я улыбнулась пришедшей в голову мысли:

— С другой стороны, я всегда могу сослаться на языковой барьер и сделать вид, что не понимаю их.

— Да, это удобно!

Этим вечером, впервые, за время моего пребывания в Японии я почувствовала толчок. Точнее я услышала, как задребезжали стаканы на полке, и недоуменно выключила воду. Папа прокомментировал как-то вроде "о, снова тряхнуло", и только тогда я вспомнила, что нахожусь в одной из самых сейсмоактивных стран. Внезапно у меня возник почти суеверный страх, почему это произошло именно сегодня, когда мне так недружелюбно дали понять, что в этой семье мне совсем не рады?

Возможно ли, что сама природа мягко насекает мне, что время заканчивается и мне пора собирать вещи?

"Это было неловко"

"Если бы ты знала мою семью лучше, то поняла, что могло бы быть намного хуже"

Я скрестила пальцы, сфотографировала и послала ему фото.