Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

Из схем 14 и 15 с очевидностью следует, что уже в 14:16, а тем более в 14:25, 3-й отряд отставанием Небогатова был лишен возможности причинить хотя бы малейший вред эскадре Того.

Схема 13. Положение главных сил 2-й эскадры и Соединенного флота в 14:05

Схема 14. Положение главных сил 2-й эскадры и Соединенного флота в 14:16.

«Микаса» ложится на Ost. «Князь Суворов» — на траверзе «Идзумо» и других броненосных крейсеров 2-го отряда адмирала Камимура. «Асама» остался слева и сзади: в 14:08 разрушено рулевое устройство 12-дюймовым снарядом с «Николая I» с дистанции 41 кб

Схема 15. Положение главных сил 2-й эскадры и Соединенного флота в 14:25. Непосредственно перед выходом «Суворова» из строя

И это в то время, когда расстояние от 2-го боевого отряда Камимура до «Суворова», как видно из схемы 14, сократилось до 23 кб, то есть меньше, чем до 4600 м, и в ход с японской стороны могли быть действительно пущены даже 75-мм пушки. О чем и говорит в соответствующем месте «Описание Мейдзи». Совершенно справедливо говорит, заметим.

Кстати, если повернуть схемы 14 и 15 по их оси на 45° вправо, то они станут удивительно похожи на схему 8, составленную по упомянутому описанию. Даже расстояние между «Суворовым» и «Микаса» в 14:16 и там и там составляет 30 кб. Так что и в японском тексте содержится много верного. Если знать, как это верное обнаружить и извлечь.

Отставание отряда Небогатова в конце первого получаса боя особенно хорошо видно из схемы 15, где 3-й отряд буквально прикрыт судами 1-го и 2-го отрядов от японской эскадры.

Отставание это в 14:25 было столь вопиюще и бросалось в глаза, что, как мы помним, дало возможность японским авторам «Сражения в Японском море» привести его как символ уже случившегося поражения русского флота.

И в этом случае нельзя отрицать их правоту.

Приведенные схемы начала битвы при Цусиме — не поленись, читатель, взглянуть на них еще раз — дают редкую возможность увидеть гибельную меру неверности и прямой измены, выраженную в простых и строгих графических знаках и символах. 

Минут через 25 после начала боя…

Парадоксальным образом восстановленные схемы реального начала Цусимского боя, помимо выявленной ими меры неверности контр-адмирала Небогатова, могут служить также своего рода пояснением к самому таинственному моменту начала боя.

Вспомним уже приведенные выше свидетельства мичмана Ивана Александровича Дитлова, командовавшего батареей 120-мм орудий левого борта броненосца «Адмирал Ушаков», и священника броненосца «Адмирал Сенявин» отца Зосимы[438].

Из донесения мичмана Дитлова о бое: «Приблизительно через полчаса после начала боя сверху раздались крики “Ура”- На левом траверзе я увидел мачты погружающегося в воду корабля. Гибели “Ослябя” я не видел, так как это произошло с правой стороны, в то время как я был занят стрельбой на левой»^{477}.

Из дневниковых записок И.А. Дитлова о Цусиме:

«Минут через 25 после начала боя с мостика раздалось “ура”, подхваченное внизу. Артиллерийский унтер-офицер Горбунов взволнованно схватил меня за руку: “Смотрите”.

Я взглянул в бинокль и увидел мачты погружающегося в воду корабля. “Ура” гремело. Это был первый и, увы, последний светлый момент боя.

Уверенность в победе возросла, и я энергично продолжал стрельбу, пока неприятель не вышел из угла обстрела…»^{478}

Далее Дитлов подчеркивает, что не видел гибели «Ослябя», так как это случилось справа от «Ушакова». А мачты погружающегося судна он видел слева, где и находился японский флот.

Другой же очевидец — священник броненосца «Адмирал Сенявин» отец Зосима, в беседе с корреспондентом газеты «Русь» утверждал, что еще до гибели «Ослябя»:

«Первым погибло японское головное судно.

Мы думали, что это “Микаса”, и наши матросы начали кричать “ура”, но когда мы были в плену, мы опрашивали японцев, и они отрицали это. И действительно, вскоре мы видели “Микаса” в Сасебо.

У нас первым погиб “Ослябя”…»^{479}