Цусимский бой

Напротив того, бесславная сдача — зародыш слабости на многие годы. Слабые находят оправдание в таком соблазнительном примере, и пятно гангрены растёт и, если с ним не бороться, то заражает весь организм (стр. 206)…»

Об этой гангрене, первым признаком которой был поступок Небогатова, написал автор в главе девятнадцатой описания боя. То, что было, уже нельзя вымарать из истории Нужно иметь мужество посмотреть правде в глаза и назвать вещи своими именами, как бы это неприятно ни было бы небольшой части участников этих событий. Только такой подход может помочь избежать повторения этих скорбных событий в будущей истории России и русского флота.

К счастью, сдача Небогатова и командира «Бедового» были поступками очень незначительного меньшинства. Наоборот, проявленное большинством личного состава Второй Тихоокеанской эскадры мужество в Цусимском бою получает с годами более объективную и правильную оценку и превращается в нерукотворный памятник высокого проявления героического духа русских моряков. Задачей автора и было восстановить этот памятник в сердцах читателей этой книги.

2. В описании боя, составленном Исторической комиссией, приведены цифры потерь личного состава японского флота, которые несколько расходятся с цифрами, приведёнными автором в этой книге и взятыми из официального донесения о бое, составленного адмиралом Того. Также разнятся сведения, приведённые в русском официальном труде, о количестве попаданий в японские корабли, от тех, которые были вычислены автором на основании потерь в личном составе японских кораблей.

В труде Исторической комиссии указано, что из броненосных кораблей 1-го отряда «Микаса» получил более 30 попаданий, которыми были повреждены несколько орудий, убито 8 и ранено 105 чинов экипажа. «Сикисима» — около 10, «Фудзи» — 11, «Асахи» и «Касуга» — по несколько снарядов (скажем, по пять). «Ниссин» получил 8 снарядов, которыми были повреждены три крупных орудия, убито 5 и ранен 91 человек, в том числе вице-адмирал Мису.

Из броненосных крейсеров «Идзумо» получил 8 снарядов, «Адзума» и «Асама» по 10 снарядов, «Токива» — 9, «Якумо» — 7 и «Ивате» — 16 попаданий. Всего 129 попаданий в 12 японских броненосных кораблей.

Но каким образом возможно, что при плохом качестве русских снарядов только 8 снарядов вывели из строя 96 человек только на одном сильно бронированном «Ниссине» или что только один снаряд, попавший в крейсер «Идзуми», вывел этот корабль из строя на продолжительное время? Эти сведения, почерпнутые из японских источников, кажутся странными русской Исторической комиссии. На основании тех же японских источников, в труде Исторической комиссии приводится, что в броненосный крейсер «Асама» попали в начале боя три русских снаряда, которые заставили этот крейсер в 2 часа 9 минут выйти из строя, а в 3 часа 30 минут этот крейсер, идя в одиночестве, подвергся дальнейшему обстрелу русских кораблей и получил 9 снарядов в корму и в трубу, отчего сел кормой на 5 футов. Итого 12 попаданий вместо 10 по вышеприведённому списку.

Для сравнения действия русских снарядов, считающихся всеми авторитетами плохими, с японскими, теми же авторитетами признанными превосходными, ниже приводятся сведения о потерях в личном составе и о разрушениях, которые были причинены японскими снарядами на слабо бронированных или вовсе небронированных русских крейсерах:

«Аврора» — убит 21 и ранено 64 человека от 21 попадания. Серьёзных повреждений не было.

«Олег» — убито 13 и ранено 32 человека от, вероятно, двух десятков попаданий, оставивших 15 пробоин в борту. Серьёзных повреждений не было.

«Жемчуг» — убито 13 и ранен 21 человек от 17 попаданий, нанёсших незначительные повреждения в корпусе и на дымовых трубах. При этом «Жемчуг» большинство попаданий получил от броненосных кораблей, а не от лёгких крейсеров.

Не может быть сомнений, что сведения, взятые из японских источников, о количестве попаданий русских снарядов в японские корабли, являются преуменьшенными и что наш приближённый подсчёт в 230 попаданий вместо признанных японцами 129 не является преувеличенным.

Одновременно Историческая комиссия приходит к одинаковому заключению с автором, когда утверждает, что «многие японские корабли, особенно „Микаса“, получили значительное число снарядов. Будь бризантное действие наших снарядов более мощным, судьба этого корабля была бы совсем иной…»