Цвет бедра испуганной нимфы

В трубке стояла тишина; отбойных гудков не было – уже хорошо, и потому Петр продолжил:

– Но теперь Нина сама пропала. Я знаю, что она успела сообщить вам, как лучшей подруге, что в ее квартиру забрался непонятно кто и учинил там разгром. А потом у нее взорвали машину. А теперь она не отвечает на мои звонки…

– И на мои тоже, – сказала Марушкина и добавила: – Целый день ей звоню, но безрезультатно.

– У меня просьба к вам. Если Нина свяжется с вами, то перезвоните мне, пожалуйста, чтобы я успокоился. Меня зовут Петя… Как жаль, что мы не знакомы… У вас такой приятный голос. Мне Ниночка сказала, что у нее какие-то проблемы, у нее погиб старый приятель…

– Это мой муж, – прошептала Марушкина.

– Простите, – сказал Петя, – у вас такое горе, а тут я… Хотя, может, это бог меня к вам направил: ведь я – юрист, и у меня большие связи в правоохранительных органах. Причем в самых верхних эшелонах. Я не смогу, конечно, заставить их рыть землю, но контролировать их деятельность и ход расследования в моих силах.

Елагину было не по себе от того, что он врет так нагло и так легко.

– А у меня уже были следователи, – призналась Жанна, – они так разговаривали со мной, так смотрели – как будто подозревают в чем-то. А у меня горе… Вы же это сразу поняли, а этот следователь из комитета бесцеремонно спрашивает: в каких вы были отношениях со своим мужем. А что я ему должна была ответить?

– Вы были с мужем в семейно-брачных отношениях.

– Ну вот, вы это понимаете. А он… Послушайте, как вас зовут, я пропустила мимо ушей.

– Петр, но для вас просто Петя.

– Что мы по телефону говорим? Вы случайно не адвокат?..

– Именно. Я работаю в известном агентстве, которое ведет самые сложные и запутанные дела.

– Это хорошо, – согласилась Жанна, – тогда подъезжайте ко мне прямо сейчас. Можно по-дружески, без всяких этих самых… стеснений. Мне как раз требуется адвокат, потому что… Но вы подъезжайте, и я вам все объясню, потому что не все так просто… Записывайте адрес.

Жанна открыла дверь и вскинула брови – как видно, она не ожидала, что знакомым ее подруги, который так волнуется о ней, окажется высокий и плечистый молодой человек.

– Проходите, – сказала она, – я понимаю теперь, почему Нина скрывала вас от меня.

На Марушкиной красовалось черное шелковое платье с гипюровой вставкой на груди, походившее больше на халатик или пеньюар. И была она не очень трезва.

– Проходите в гостиную и поддержите меня в тяжелую минуту, потому что мне очень плохо. И у меня теперь поминки по мужу. Только представьте, когда у меня горе, приходят эти из Следственного комитета и вопросы задают: в каких вы были отношениях?!

На столе стояла початая бутылка виски.

– Присаживайтесь, – махнула рукой вдова, показывая на кресло.

– Только руки помою, – не стал отказываться Петр.

Елагин зашел в ванную комнату, первым делом включил воду и отправил сообщение Бережной.

Я у вдовы.

После чего оглядел помещение ванной комнаты, поняв по разбросанным предметам женского туалета, что хозяйка не готовилась к приему гостей.

Прилетел ответ от Веры Николаевны.

Узнай, как близко был знаком убитый с вице-губернатором Карасевым и Семеном Пожарским – он же Сеня Пожарник.

Елагин вернулся в комнату и увидел, что рядом креслом, на которое ему указывала хозяйка, стоит еще одно. Неужели вдовушка сама перетащила его от стены? И теперь сидит в нем.

– Может, перейдем на «ты»? – предложила она. – Выпьем по рюмашке. У меня, правда, закусок никаких нет. Но ведь можно заказать? – предложила Жанна. – Сейчас я позвоню. И курьер доставит из ресторана. Я даже не знаю, что у меня в холодильнике осталось. Туда же пуля залетела.

– Я недавно обедал, – соврал Елагин.

– Так и я не хочу. Ничего в рот не лезет, как вспомню мужа, так сразу…

Она протянула руку к бутылке, но Петр опередил ее, наполнил на треть два стограммовых коньячных бокальчика и спросил:

– Когда ты видела Нину в последний раз?

Марушкина задумалась, пытаясь вспомнить.

– Позавчера. Или вчера. Мы с ней вот так же сидели. Потом я проснулась. Пошла ее искать, и меня чуть не убили. В меня же стреляли через окно. А этот следователь посоветовал шторами закрываться и по возможности не зажигать свет. Противный такой следователь – на сосиску похож, с которой еще целлофан не сняли. Он все время морщится и блестит.

– Егоров, – уверенно произнес Петя, – скользкий тип. Обычно он в первую очередь интересуется личной жизнью. Не спрашивал случайно, были ли у твоего мужа любовницы?

– Еще как спрашивал! Раза два или три. А откуда у Ленечки любовницы? Он с утра до позднего вечера на работе: или в офисе, или по делам мотается на разные встречи, а еще он лекции читал. Он – гений у меня. То есть был… Его все уважали. Он с такими людьми вел дела! И они все ему доверяли.

– С Карасевым у него как отношения складывались?

– Прекрасно! – уверенно произнесла Жанна. – А кто это?

– Вице-губернатор.

Марушкина задумалась, очевидно, она первые услышала, что ее покойный муж был знаком с кем-то из руководства города.