Цвет боли: бархат

Он действительно перевел на счет сумму, значительно превышающую договорную, претензий у Фриды и ее коллег быть не должно.

Когда Флинт все так же поспешно удалился (он вообще странно спешил: то почти суетился, словно боясь, что Фрида задаст неудобный вопрос или остановит, то вдруг успокаивался, когда чувствовал, что в неловком положении не окажется), появившийся в комнате Ларс покачал головой:

— Надеюсь, у вас не все клиенты таковы?

— Ларс, — Фрида помахала договором, — он нас не обидел. Одно могу сказать: Аника действительно приняла запретное лекарство, значит, кто-то подсунул его? И Флинт очень не хочет, чтобы мы узнали, кто именно.

— Но почему он испугался моей фамилии? Я никогда раньше не встречался ни с Андреасом Флинтом, ни с его супругой. Дом Торстейн и Инга купили без меня, я в это время был в Англии. Не думаю, чтобы Флинты были связаны с происходившим в доме, они на острове не появлялись, и яхты или катера у них нет, я уже узнал. Кстати, формально потому и дом продали, мол, добираться на работу неудобно.

В ответ на риторический вопрос Линн: «Чем все же занимался Флинт, кроме того, что просаживал деньги жены?» — он усмехнулся:

— А кто сказал, что просаживал? Флинту хватало своих.

— Он богат? — удивилась Фрида.

— Неплохо зарабатывает.

— Чем? — в один голос удивились девушки.

Чем мог зарабатывать этот ботоксный красавчик?

Ларс рассмеялся:

— Учит других жить.

— Что делает? — В голосе Фриды недоверие.

— Он психотерапевт, скорее даже нейропсихолог, во всяком случае, диплом у него именно такой.

— Он не производит впечатления серьезного специалиста по нейропсихологии… — Линн налила себе кофе и села на диван. Фрида обратила внимание на то, что села не вплотную к Ларсу, как обычно. Что-то у этих двоих все же не в порядке…

Ларс словно уловил ее сомнения, протянул руку к Линн:

— Иди ко мне.

Обнял жену как ни в чем не бывало, поцеловал в голову. Значит, показалось.

— Психологам не ставят штампы на лбу, чтобы отличить от других. А то, что он любитель выпить и заняться сексом, говорит только о его характере, но не о профессии. Флинт ведет прием как психотерапевт. Он, конечно, не очень известен среди специалистов, но популярен у… как вы думаете, у кого?

— У женщин, — усмехнулась Линн.

— Конечно, его клиенткам все равно, какие лекарства пропишет Флинт и пропишет ли вообще, главное — общение. Кстати, за закрытой дверью и сугубо без свидетелей. А лекарства — плацебо, только чтобы не навредить, либо то, что выписывают все остальные.

— Откуда у тебя такие сведения?

— Ты забываешь, что с моим фондом сотрудничает немало толковых специалистов. Имя Андреаса Флинта вызывает у них в лучшем случае улыбку. И совет: жену к нему не подпускать и близко. Ты поняла, дорогая? — Это уже Линн.

Та только фыркнула:

— Я же к нему на консультацию не отправляюсь.

— Думаю, он тебя никак не примет, не рискнет. Но для нас главное, что у Андреаса Флинта не было мотива убивать свою супругу, они друг другу не мешали. Надо искать в другом месте.

Фрида подумала: если вообще надо…

Бритт хватило на гораздо меньший срок, чем предполагала Фрида, уже через два дня она примчалась обратно. На вопрос «за вещами?» только мотнула головой:

— Домой.

Фрида не стала ничего спрашивать, произошло то, что и должно произойти. Но Бритт требовалось выговориться, и подруга поняла, что предстоит длинная эпопея разборки неправильного поведения родственников Юхана. Выбора не было, пришлось выслушивать.

Оказалось, что Бритт достало не отсутствие свободы передвижения и даже существования, не невозможность ходить и ездить самой туда, куда пожелает, а необходимость вписаться в жизнь сестры Юхана Мереты с ее закидонами.

— Она диктатор? — осторожно поинтересовалась Фрида, имея в виду проверить свои догадки.

— Диктатор? Это самый мелкий ее недостаток. Диктатор не Мерета, а… Фрида, ты любишь котов?

— Кого?!

— Котов… кошек… пушистых… голых… черных… белых… любых. Любишь?

— Не так чтоб очень, но отношусь терпимо, — не слишком уверенно произнесла подруга.

Бритт кивнула, словно услышала то, что ожидала.

— Я тоже. Но когда у сфинкса депрессия и из-за этого вся семья ходит на цыпочках…

— Мальчишки способны ходить на цыпочках? — усомнилась в искренности Бритт Фрида.

— Нет, конечно, то есть внизу, где живет эта голая дрянь, ходят, иначе мать поедом съест, а по второму этажу носятся с гиканьем.

— А… почему ты без вещей? Отдохнуть решила?

Бритт мрачно поинтересовалась:

— Ты знаешь, как кошки метят свою территорию?

— Что, все испортила?

Фрида всеми силами сдерживала смех. Удалось с трудом.

— Конечно! — В голосе Бритт было столько отчаянья, что подруге стало ее даже жалко.

— Бритт, там было что-то ценное? Можно попытаться выветрить или отмыть.

Та махнула рукой:

— Да не было там ничего. Я все выбросила. Хорошо, что меня не было дома, а сумка с карточками с собой.

— Ты сбежала из-за кота? — осторожно поинтересовалась Фрида.

— Да нет же! Там все не так! Утром нужно выжидать, пока эти бандиты не наиграются в ванной и не зальют все вокруг. Потом приходится убирать, потому что их маме некогда, и только потом можно умыться и почистить зубы.