Цвет боли

Марк начал гладить туда-сюда, смазывая ее проход. После нескольких долгих мгновений, которые свели ее с ума, он убрал пальцы и выдавил еще немного геля. Затем Ева почувствовала, как тупой наконечник анальной пробки осторожно нащупывает ее плотное кольцо. Он чуть-чуть ввел пробку внутрь, потом вытащил ее и снова двинулся вперед.

Марк просунул свободную руку под ее живот, к пульсирующему клитору. Он начал гладить его, массируя круговыми движениями, одновременно вжимая пробку в ее тело.

Ее киска, влажная от желания, дрожала и пульсировала, и в какой-то момент Ева обнаружила, что пытается насадиться на пробку, желая — нуждаясь — в большем.

— Вот и все, дорогая, — пробормотал Марк. — Почти готово. Прими это. Боль пройдет. Позвольте удовольствию взять верх.

Его пальцы скользнули ниже, проникая в ее вагинальное отверстие, в то время как он толкал пробку еще глубже. Теперь она была в самом широком месте, невероятно растягивая ее отверстие. Жжение было сильным, но пальцы Марка творили чудеса с ее киской. Ева почти обезумела, борясь со своим надвигающимся оргазмом, потому что знала, что спазмы только усилят боль.

В тот момент, когда она подумала, что не выдержит больше, ее тело как будто раскрылось, полностью сдалось и пробка вошла в нее. Пальцы Марка оставили ее клитор, и она сделала глубокий, спокойный вдох, пот выступил у нее на лбу, а с ее губ сорвался стон.

Он снова поцеловал ее попку.

— Дай себе время получить удовольствие, — тихо сказал он. — Я хочу, чтобы ты была так возбуждена, когда я наконец трахну твою задницу, что ты будешь выть от удовольствия. Сейчас я возьму плетку. Я хочу, чтобы ты подумала о том, как поцелуй кожи будет ощущаться на твоем теле. Не уклоняйся от боли. Прими ее. Потому что за болью приходит удовольствие. Для многих женщин боль — это выход в подпространство. Достигнув этого уровня, ты не почувствуешь ничего, кроме сладчайшего удовольствия. Я доставлю тебя туда, Ева. Поверь, я доставлю туда нас обоих.

Ева кивнула, не в силах говорить. Она хотела ощутить огненное ощущение плетки, шлепающей ее по коже. Все, о чем она слышала, читала, мечтала, должно было произойти.

Она закрыла глаза, прислушиваясь к звукам его движений. А потом она услышала резкий хлопок. Ее глаза широко открылись. Свист плети вывел ее из состояния сна, но боли не было. Ей потребовалось время, чтобы понять, что он ее не ударил. Еще нет.

Она вздрогнула, когда он прикоснулся плетью к ее спине у основания черепа и медленно провел ею вниз по спине к ягодицам, туда, где пробка торчала из ее тела. Она затаила дыхание, ожидая удара. Но ничего не произошло.

— Дыши, Ева. Не сдерживайся. Я заставлю тебя ждать еще дольше, если ты не расслабишься.

Она выдохнула, пытаясь заставить себя выполнить его приказ. А потом боль пронзила ее кожу, как паяльная лампа. Она подпрыгнула, не в силах сдержать реакцию на шок от первого удара. Ее глаза расширились от удивления. Было больно!

Первым ее желанием было немедленно сказать свое безопасное слово, но она закусила губу, решив терпеть.

Второй удар так же застал ее врасплох. Ева дышала сквозь ожог, пока он не прошел, а затем, как он и обещал, боль сменилась удовольствием, и по ее телу распространился жар.

Третий удар не был таким болезненным, как первые два, хотя на самом деле был сильнее. К настоящему времени она знала, чего ожидать, и не боялась ударов так сильно, как раньше. Удовольствие быстро заменило дискомфорт, и она приняла его.

Марк наносил удары по ее попке, никогда не попадая в одно и то же место два раза подряд. Он набрал скорость, и теперь удары следовали один за другим, пока мир вокруг нее не исчез. Все было туманным, чувство эйфории разлилось по ее венам, распространяясь, как лесной пожар, по телу.

Было ли это тем, что он называл подпространством? Она читала об этом. Знала, что это случалось с некоторыми женщинами, когда они попадали в другой мир и не чувствовали боли, а только самое сладкое из удовольствий.

Такого кайфа она никогда раньше не испытывала. Она выгнулась вверх, ища удары. Она жаждала их. Хотела еще. Сильнее. Быстрее.

Еве потребовалось время, чтобы понять, что Марк остановился. Ее плоть горела и гудела. Она стала сверхчувствительной. Ева вздрогнула, когда рука Марка коснулась ее спины, лаская рубцы, которые оставила плетка.

— Ты чертовски красивая, — сказал он голосом, полным желания. — Мои следы на тебе. Никогда не видел более красивого зрелища. Я говорил, что собираюсь трахнуть тебя в рот, а затем в задницу, но дорогая, я очень хочу попасть в эту попку. Я кончу раньше, если ты возьмешь мой член в рот.

Она тихо застонала, закрыв глаза, когда представила, как Марк трахает ее сзади. Входя туда, где раньше не был ни один мужчина. И она не могла ничего сделать, кроме как принять это.