Цвет боли

Он сказал ей, что не проявит к ней пощады. Что он будет трахать ее грубо и жестко. Что он раздвинет ее границы. Но с того самого первого удара, который потряс ее болью и силой, она даже не подумала о том, чтобы остановить все это. Она слишком этого хотела. Жаждала этого всем своим существом.

Теперь, когда она почувствовала вкус его превосходства, она уже была зависима. Как наркоман, отчаявшийся получить очередную дозу. Она никогда не насытится им. Его силой. Его контролем. Это взывало к самым глубоким и темным частям ее души. Она ожила под его властью. Как весенний цветок после зимнего бездействия.

— Я буду ебать тебя жестко, Ева, — сказал он сквозь зубы. — Я буду груб, и я не остановлюсь, пока ты не воспользуешься своим безопасным словом.

Тело Евы неудержимо сотрясалось. Она думала, что он уже был грубым и жестоким. Можно больше? Он сдерживался до сих пор?

Вскоре она получила ответ, когда он возвысился над ней, заняв более высокое положение. Он широко раздвинул ее ягодицы обеими руками, держа ее зад открытым для своего вторжения. А потом он взял ее с такой жестокостью, что у нее перехватило дыхание.

Жестко. Быстро. Глубоко.

Снова и снова он врезался в нее, подавляя ее мощью своей одержимости. Комната вокруг нее расплылась. Она не осознавала ничего, кроме той силы, которую он демонстрировал. Больно. Внутри все горело. Это было самое сильное удовольствие, которое она когда-либо испытывала.

А потом он вырвался из ее тела, и горячие струи обрушились на нее сзади. Часть жидкости попала внутрь ее все еще открытого входа, растянувшегося от его яростного проникновения. Остальное пролилось ей на спину и на задницу. Затем, как он и обещал, он снова вошел в нее, все еще закачивая свое освобождение глубоко в ее тело.

Она чувствовала, как горячая сперма сочится из ее отверстия с каждым толчком. Она горячими струями стекал по ее ногам. Затем Марк вошел в нее до упора, сильно прижавшись к ее заднице, и его тело задрожало над ней.

Он протянул руку, и с силой надавил на ее клитор. Она дернулась в ответ. Она была так возбуждена, так невероятно возбуждена, что его прикосновение было почти болезненным, и все же она жаждала большего. Нужно больше. Ей нужно было кончить.

— Я собираюсь оставаться внутри тебя, пока ты не кончишь, — сказал Марк напряженным голосом. — Я хочу чувствовать, что ты кончаешь со мной глубоко в заднице.

Его пальцы стали сильнее нажимать, скручивая ее клитор. Двойное ощущение — его член в ее заднице и пальцы, ласкающие ее бугорок, — все это было уже слишком.

Оргазм обрушился на Еву гигантской волной. Она потеряла сознание. Она была потеряна в муках освобождения. Она была покрыта его спермой, его член все еще был глубоко погружен в нее, когда она содрогнулась и сжала его еще сильнее.

Марк застонал. Ева вскрикнула. А затем оба упали вперед настолько, насколько позволяли удерживающие ее веревки.

— Ты в порядке? — нежно спросил он, убирая волосы с ее щеки.

— Ммм-хм, — промурлыкала она.

— Дай мне минутку, я развяжу и приведу тебя в порядок.

— Никуда не пойду, — пробормотала она.

Марк усмехнулся:

— Думаю, ровно до тех пор, как ты надежно привязана к моей кровати. Мне это нравится. Мне это чертовски нравится. Я мог бы привыкнуть к тому, что ты всегда будешь рядом.

Она даже не могла протестовать против его шуток. Она была слишком истощена. Усталая. Измученная. Но более удовлетворенная и довольная, чем когда-либо.

Спустя несколько мгновений он осторожно развязал ее, очистив кожу влажной тканью. Когда она освободилась, Марк посадил ее на край кровати и осмотрел ее лодыжки и запястья на предмет ссадин. Затем он поцеловал каждое слегка красное пятно в том месте, где веревки вдавились в ее кожу, и снова растер ее ноги, когда она пробормотала, что не чувствует их.

Ева была слишком потрясена своим опытом. Она оцепенела и не ощущала свое тело.

— Скажи мне, о чем ты думаешь, Ева, — тихо сказал Марк.

Она попыталась улыбнуться, но она была слишком утомлена, чтобы это сделать. Вместо этого она потянулась к Марку, начала ласкала его лицо, позволяя пальцам блуждать по его скулам.

— Я думаю, что это был самый невероятный сексуальный опыт в моей жизни. Я правда так думаю, — честно сказала она.

Марк улыбнулся с очевидным облегчением в глазах. Он наклонился вперед, прижавшись лбом к ее лбу. Он часто совершал это действие. Еве нравилась интимность этого жеста. Ей нравилось, что он был откровенно ласковым. Ей было приятно, что он любил так часто прикасаться к ней.

— Я хотел, чтобы это продлилось намного дольше, — сказал он с сожалением. — Обычно я дольше не кончаю. Но ты сводишь меня с ума. Я прикасаюсь к тебе, целую тебя, чувствую тебя, и я должен иметь тебя, пока я почти не ослеп от похоти.

— У нас есть достаточно времени. Мы все еще изучаем друг друга. Это все еще ново.

— Готов поспорить на твою сладкую, больную задницу, — сказал он с усмешкой, — что я заставлю тебя пройти через все испытания и продержаться намного дольше, чем мы сделали сегодня вечером.

— У меня попа болит, — сказала Ева, поморщившись.