Цвет ее глаз

– Уж поверь мне, Дзен выглядит так, что если ты зайдешь к нему без головы и со снятой кожей, все равно будешь смотреться куда лучше. К тому же мы идем не к нему, для начала с тобой должны поговорить другие люди, им абсолютно безразличен твой внешний вид, им интересно лишь то, что у тебя внутри.

Хотя ответил завуалировано, но догадаться о том, что мне сейчас предстоит, несложно. Я не ожидала, что столкнусь с этой процедурой сразу по приезду, но у них тут, наверное, так принято.

Мы прошли по длинному коридору с железными дверьми несимметрично располагавшимися по обеим сторонам. Через каждые десять-пятнадцать шагов его преграждали решетки с проходами, которые в случае необходимости можно быстро перекрыть. В таких местах располагались все осветительные приборы, между ними ни одного не встретилось. Легко понять, что это сделано на случай прорыва зараженных. Закрывая эти перегородки одну за другой, защитники здания смогут эффективно поражать разламывающих преграды тварей значительно затрудняя их продвижение.

Полковник, резко развернувшись, распахнул ничем не примечательную дверь, встал на пороге, вытянул руку в приглашающем жесте:

– Заходи Элли, чувствуй себя как дома.

Переступив через порог, я поняла, что никогда не смогу чувствовать себя как дома в таком помещении, очень уж оно похоже на камеру для допросов.

Которой в сущности и является.

Из обстановки в первую очередь в глаза бросалось кресло по центру. Черное, некрасивое, прикрепленное к полу грубыми болтами. На подлокотниках и подголовнике виднелись регулируемые зажимы для рук и головы. Даже если ноги будут отниматься от усталости, усаживаться в такое не захочется.

Перед креслом стоял стол, тоже черный и тоже лишенный хотя бы намека на красоту, за ним можно было разглядеть два стула (таких же убогих, как и все остальное). Еще пара стульев располагалась у стены.

На этом скромный список мебели исчерпывался, не такое уж маленькое помещение выглядело почти пустым.

Но было тут еще кое-что, бросающееся в глаза – отсутствие окон и большое зеркало почти на всю стену на той стороне к которой обращено кресло. Оно тут явно не месту и к тому же освещение устроено так, что эта часть комнаты затемнена и полюбоваться на свое отражение невозможно.

С этим зеркалом явно что-то не так.

Кроме меня с полковником здесь было еще два человека – мужчины на стульях перед столом. Оба похожи друг на дружку: лица расслабленные, благодушные, лет по двадцать семь на вид, с предельно короткими стрижками, как тут принято, в темно-зеленых рубашках и еще более темных брюках. Не камуфляж, но тоже глаза не радует.

Как только я появилась на пороге, оба синхронно повернулись и так же синхронно кивнули, а тот что справа поприветствовал вкрадчивым голосом:

– Здравствуй, Элли.

– Здравствуйте, – вежливо произнесла в ответ.

– Присаживайся сюда, – таким же вкрадчивым голосом выдал нерадостное предложение указывая на кресло.

Видимо заметив, что я, вспомнив ужасающие слухи о мрачных подвалах азовских ментатов, напряглась еще больше, поспешил успокоить:

– Элли, по правилам здесь должны сидеть все посетители. Некоторые из них настолько опасные, что их приходится привязывать к креслу. Но ты – другое дело, тебе не надо бояться, просто присядь. Или, если это тебе так неприятно, можешь взять любой из вон тех стульев, мы не сомневаемся, что ты не опасная.

– Не нужно, кресла достаточно.

Присаживаться на такой предмет мебели мне, конечно, не очень-то хочется, но выказывать страх перед каким-то креслом – увольте.

Бояться надо совсем другого – один из этой парочки или, скорее всего, сразу оба являются ментатами. Особые иммунные, которых Улей одарил способностью насквозь видеть других людей и получать о них такую информацию, о которой те иногда сами не подозревают. Дар специфический, его носители высоко ценятся. Таких с радостью берут в службы безопасности любого объединения стабов, да и на одиночных кластерах они могут немало пользы принести. Ментаты ведут черные списки, с легкостью выявляют опасных преступников, определяют правду говорит подозреваемый или лжет, помогают вспомнить забытое, ну и так далее в таком роде.

Говорят, некоторые ментаты доросли до таких высот, что способны читать мысли как раскрытую книгу, но я в подобное не верю.

С такими специалистами я сталкивалась уже не раз, и все эти разы были неприятными. Как-то не по себе сидеть перед человеком, который может копаться в твоих мозгах не прикасаясь к тебе пальцем.

И вот опять нехорошая встреча от которой невозможно отвертеться. Ну и ладно, мне скрывать нечего, пускай спрашивают.

То есть – почти нечего. У каждого человека найдется то, о чем он не захочет рассказывать даже самым близким людям, а уж посторонним – тем более.

– Меня зовут Швах, а это Астроном, он у нас молчаливый, вряд ли слово от него услышишь, – продолжал говорить ментат, пока я присаживалась в кресло, а полковник Лазарь на стул возле стены.

– Итак Элли, думаю, что ты поняла, кто мы, и также понимаешь, что от тебя ждут ответы на некоторые вопросы. Так ведь? Я прав? Все поняла?

Кивнула:

– Да.