Цвет моих крыльев

В «Полной тарелке» за три года моего отсутствия почти ничего не изменилось. В воздухе по-прежнему витали аппетитные ароматы, за стойкой восседал улыбчивый Льени, а кошка Марыська сверкала золотыми глазищами с потолочной балки. Разве что среди посетителей теперь преобладали обвешанные оружием наемники. С мечами эти типы не расставались даже за обеденным столом да и общий вид имели весьма угрожающий. Оставалось надеяться, что дело они свое знают, а воевать собираются на нашей стороне. А то мало ли…

– О, кто к нам пришел! – воскликнул трактирщик, наконец-то увидев торчащую в дверях меня. Значит, узнал все-таки. – Я уж боялся, что не зайдешь. Иди сюда, садись и рассказывай.

Я покорно подошла, заодно пытаясь высмотреть хоть один пустующей стул. Но, как назло, в трактире сегодня был явный аншлаг, поэтому свободных мест не наблюдалось. В итоге я не придумала ничего лучше, чем взгромоздиться прямо на стойку. Трактирщик ухмыльнулся, но протестовать не стал.

– А о чем рассказывать?

– Для начала, наверное, о том, что такого стряслось, раз вся бабская половина города только о тебе и судачит.

– А можно без этого? – нахмурилась я. – Как-нибудь потом.

– Потом – так потом, – легко согласился Льени. – Просто я, как основной источник сплетен в столице, должен знать, какую лапшу вешать на уши постояльцам, а о чем лучше умолчать. Понимаешь меня?

– Понимаю. Вешайте, что хотите, от вермишели до спагетти, мне без разницы.

На самом деле разница, конечно, была, но делиться переживаниями с рыжим трактирщиком не тянуло. Хватит того, что пришлось выложить все Хозяину. И о нечеловеческой сущности госпожи Соланж в том числе.

Так что с гораздо большим удовольствием я бы сейчас не рассказывала, а слушала. Вот как бы поделикатнее выспросить, не заметил ли кто третьего дня подлетающего к городу дракона? Или что у нас с военным положением, а то Хозяин все равно ничего не расскажет, как вокруг него ни прыгай. Или…

– Послушайте, а лет двадцать назад вы тоже сплетни распространяли?

– Нет, тогда я их только собирал. А что?

– Не припомните, в каком году умерла Аллена айр Муллен?

– Припомню. В двадцать пятом, – уверенно кивнул трактирщик. – А тебе зачем?

– То есть примерно девятнадцать лет назад? – подсчитала я, напрочь игнорируя второй вопрос.

– Не примерно, а ровно девятнадцать. Я тогда как раз заведение это прикупил, незадолго до Бельтейна. А в самый разгар праздника заявился твой опекун, выгнал отсюда всех посетителей и начал методично уничтожать мои запасы алкоголя. Я, конечно, сразу понял, что у него проблемы какие-то, но с вопросами лезть не рискнул. Потом уже все узнал. А он после этого каждый год в этот день сюда приходил. И сидел до тех пор, пока совсем соображать не переставал. Только в этот раз почему-то не соизволил.

– А правда, что, когда пьешь, – становится легче? – Я задумчиво покосилась на ряд разномастных бутылок, выставленных вдоль стойки.

– Неправда. Наоборот, все, что хочешь забыть, наружу вылезает. Только хуже получается.

– А зачем тогда люди пьют?

– Откуда же я знаю! Кому-то своей дури в голове не хватает, другие пытаются отвлечься, чем-то себя занять. Некоторые просто по привычке. И вообще, хватит задавать глупые вопросы. А то я подумаю, что ты у меня тут напиться решила!

Честно говоря, была у меня такая мысль. Купить чего-нибудь высокоградусного, залиться им по самые уши, а потом благополучно свалиться в беспамятстве под стол. Может, хоть так выспаться удалось бы. Однако когда Льени так буйно отреагировал на малюсенький намек, пришлось признать, что затея провалилась. Эксперимент с алкоголем придется перенести куда-нибудь в другое место.

– И вообще, искать ответы на дне бутылки – это признак малодушия и слабости характера! – не унимался трактирщик. – Поэтому если я еще хоть раз узнаю, что ты об этом думала, не посмотрю, что ты теперь дворянка! Перекину через колено да выпорю так, что неделю не сядешь, так и знай! А Муллен твой мне только спасибо за это скажет!

– Ладно, поняла! – Если сейчас его чем-нибудь не отвлечь, так и будет до вечера мне нотацию читать. – Скажите лучше, я вот слышала… это опять про Аллену. Говорят, что она была беременна, когда умерла. Это правда?

– Далась тебе эта Аллена! – тряхнул головой Льени. – Мало ли что говорят. Тебе-то что с того?

– Просто любопытно.

– Так я и поверил в это твое «просто». Но насколько я знаю, действительно была. Вроде бы летом у них ребеночек должен был родиться.

Летом, значит…

И если жена Муллена все-таки не умерла, да еще и благополучно родила, то этим летом таинственному дитю исполнится уже девятнадцать. Как и мне! Флай был прав, слишком много совпадений получается. Но не могу же я в самом деле оказаться дочерью Хозяина и Аллены. Просто потому, что не могу… Вот найти бы саму некромантку да спросить…

А может, это все пустые домыслы, и она давно умерла, а я тут из воздуха гипотезы строю. И посоветоваться-то не с кем. Не с Тьярой же подозрениями о возможном родстве делиться!

Я как раз размышляла, чем запустит в меня «кузина», если узнает о моих домыслах, когда с улицы раздался слаженный вопль: