Цвет МЫ

Клим окончательно прифигел. По ходу ему забил стрелку кудрявый кот Братишка.

– Что за порода? – спросил ради того, чтобы не стоять идиотом, не зная, что сказать.

– Какой-то рекс1, – бабулька отступила в глубь коридора и замахала Климу заходить. – Полное название не назову, не обессудь. Рекса-то запомнила, потому что знаю такую собачью кличку. У Авроры потом спросим. Она расскажет. – Соседка шустро засеменила в кухню в конце коридора, продолжая говорить: – Дверь захлопни, разувайся, чай будем пить.

Клим собирался быстро выяснить, какие возникли проблемы с его жильцами, а не рассиживаться за чаем в странной компании, но не стоять же в полумраке тесного коридора и кричать вслед исчезнувшей вместе с котом в недрах кухни женщине. Он скинул обувь. Толстовку оставил и направился на звон кружек.

За маленьким овальным столом уже сидел кот, заняв явно предназначенное ему место на стуле. Подложенная под лохматый зад пухлая вязаная думка – и снова спасибо бабушке за словечко – приподнимала круглую морду над уровнем столешницы.

– Садись, – хозяйка кивнула Климу на второй стул и передвинула к столу из угла добротную табуретку. – Если руки надо помыть, то можно и тут, – указала на раковину и тут же сунула ему вафельное полотенце.

Клим начал закипать. Ему давно никто не указывал что и как делать, а тут какая-то тощая бабуся за пару минут затащила его на кухню и усаживает распивать чаи вместе с котом, которому как ни в чём ни бывало ставит под нос плошку сметаны. Алиса, бл…еск, в Стране Чудес! И Алиса тут, по ходу, именно он сам, так как пока ни ху…муса не понимает, что происходит.

Клим закинул полотенце на спинку стула и встал, разом заполнив всё небольшое свободное пространство.

– Дотянись-ка до верхней полочки, раз уж вскочил, – распахнула дверцу навесного шкафчика старушка. – Сахар у меня там стоит. Сама-то я его редко ем, вот и убираю подальше. А ты и с пола достанешь, вон какой парень вымахал! Даром Валюша переживала, что ты туго рос.

Имя бабушки остудило раздражение Клима. Он снял с полки банку с сахаром, хотя не преминул огрызнуться:

– Не помню, чтобы вы с бабушкой общались.

– Юноши не обращают внимания на старух. Даже если вежливо здороваются раз в день, остальное время занимаются своими делами. И правильно. Зачем молодости старость? Всё успеется в своё время, – тараторила соседка, проворно расставляя на столе вазочки с вареньем, печеньем, орешками с варёной сгущёнкой и большие кружки с ароматным чаем.

От него шёл такой запах цветов и трав, которые в детстве они с бабушкой собирали в загородном парке, а потом сушили на газетах, что Клим непроизвольно взялся за удобную ручку и вдохнул глубже.

– Смородина и шиповник, – ухмыльнулся, заглядывая в кружку.

– Они самые, – женщина придвинула к нему угощения. – Валя многое заваривала, а мне вот эти больше всех по вкусу. С бабушкой твоей мы подругами не были, но приятельствовали. Я Алевтина Васильевна, а то вижу, не знаешь, как меня называть. Можно просто баба Аля.

Соседка присела на табуретку, сложила руки на коленях и стала похожа на кота, как и он, едва выглядывая из-за стола.

– Баб Аль, вы же меня вызвали не вкусняхами кормить, – Клим отпил чая и внимательно посмотрел в белёсые глаза напротив. – Что мои постояльцы натворили?

– Ничего они не натворили, Клим, – баба Аля не отвела взгляда, который вдруг сделался печальным. – Помощь мне твоя нужна. А как по-другому тебя найти – не придумала.

– Помогу, если смогу, – ответил Клим, чувствуя себя ещё более озадаченным, чем раньше: бабуля-то оказалась с фантазией, ё…карный бабай.

– Сможешь, только ты и сможешь, – тяжело вздохнула Алевтина Васильевна и соскользнула на пол. – Пей чай, пока не остыл совсем. Сейчас вернусь.

Клим зыркнул на неотрывно наблюдающего за ним кота, но тот и ухом не повёл.

– Кто ж тебя, кудрявый, назвал так странно?

–Рора у нас выдумщица. Вообще его величают длинно, на иностранный манер, а по-нашему – Братишка. Такой и есть, – донёсся голос бабы Али, и сама она появилась на кухне. – Внучку мою наверняка помнишь, хотя она младше тебя почти на шесть лет.

– Рыжая девчонка с вечным альбомом. Рисовала везде, где могла. Да и где не могла, тоже, – кивнул Клим, всем видом показывая, что нетерпеливо ждёт не новых загадок, а внятных пояснений.

Баба Аля водрузила на стол какую-то громоздкую стопку, и Клим в очередной раз удивился силе, которая таилась в тщедушном теле и иссохших руках. То, что показалось ему несуразной книжкой, оказалось толстой, распухшей тетрадью на кольцах. Её тёмно-синяя обложка местами истёрлась. Края обтрепались. Между страницами были вставлены картонки, распирающие переплёт ещё сильнее.

Баба Аля погладила тетрадь и подтолкнула её к Климу.

– Ты сейчас очень нужен моей веснушке.

Клим нахмурился, не скрывая недоумения и откровенно сомневаясь в здравомыслии бабули перед ним.