Цвет надежд - зелёный

Спи! Я тебя руками обовью.
Ступайте, эльфы, все рассейтесь прочь.
Так жимолость душистая ствол дуба
Любовно обвивает; пальцы вяза
Корявые плющ женственный сжимают.
Как я люблю тебя, как обожаю!

Кто-то тронул Марту за руку. Она быстро обернулась.

Рядом стояла девочка в голубом платьице и вопросительно смотрела на нее.

— "Сон в летнюю ночь", — сказала девочка. — Тебе нравится? — Она смущенно замолчала. — Я говорю об эльфах. Правда, красиво?

Марта молча смотрела на нее. Девочка шагнула вперед и вдруг улыбнулась.

— Я думала, что тебе это, может быть, понравится, — сказала она.

Марта спросила холодно:

— Кто ты?

— Я Алиса. — Девочка смотрела Марте прямо в лицо, в ее голубых глазах вспыхивали искорки смеха. — Я здесь живу.

— Здесь?

— Ну, не совсем здесь, но и не так уж далеко… Ты выглядела такой несчастной, но ведь тебе понравились эльфы, правда?

Марта нашла в себе силы слегка улыбнуться.

— Да, пожалуй.

— Тебе нужно что-нибудь? Чего бы ты хотела? — спросила девочка.

Марта посмотрела на Алису сверху вниз, мучительный приступ смеха замер у нее в горле. Это было так забавно, так невероятно, непостижимо забавно. Нужно ли ей что-нибудь? Чего бы она хотела? Разве у нее нет всего того, чего она могла бы пожелать? Вот только одно, только одно…

— Джослин, — сказала она. — Мне нужен Джослин.

Она продолжала улыбаться, и эта жалкая улыбка исказила ее лицо страдальческой гримасой.

— Но он умер, — сказала она.

Где-то в глубине души она спрашивала себя: "Почему я поступаю так? Почему говорю все это? Что ждет меня впереди?" Но эти вопросы, этот внутренний крик так и не вырвался наружу. Вслух она только повторила:

— Но он умер.

Девочка смотрела на нее большими глазами.

— Ax, — сказала она тихонько и повторила еще раз: — ах, вот как…

Марта обернулась к роще. Она чувствовала себя оглушенной, в голове шумело, словно она хлебнула хмельного. Теплое ощущение счастья и наслаждения медленно растекалось по всему ее телу и заглушало слабеющий упрямый голос, который все повторял:

"Почему, почему, почему?.." Она сонно посмотрела на поляну — там никого не было.

Марта неестественно хихикнула.

Что-то зашевелилось в чаще деревьев. Показалась туманная мужская фигура, лица почти не видно — его скрывала глубокая тень. Мужчина окликнул Марту.

Она бросилась по траве через поляну:

— Джослин! — закричала она. — Джослин! — Слезы застилали ей глаза. — А я думала…

Позади нее стояла Алиса, сложив руки за спивой, и смотрела на рощу. Ветер осторожно шевелил листья. Из-за куста выскочил кролик и встал на задние лапки у ее ног. Она наклонилась и рассеянно почесала его за ухом. Кролик пискнул от удовольствия.

Марта вбежала под сень деревьев и очутилась в крепких объятиях. Солнечные лучи заливали все вокруг ослепительным светом, но лицо мужчины постоянно находилось в непроницаемой тени. Он был похож на Джослина, но вместе с тем это был кто-то другой. Джослин, но только такой, каким его видела, представляла себе Марта, Джослин ненастоящий, идеализированный, созданный ее воображением. На лбу у него зияла рана. Одежда была изодрана в клочья. Губы его двигались, он что-то говорил, говорил… Голос был почти такой же, как у Джослина, почти — но не совсем. Это был Джослин, но такой, каким знала его только Марта.

— Ты счастлива? — вопрошал чей-то теплый, задушевный голос. — Ты действительно счастлива?

Она улыбнулась и закрыла глаза.

На опушке по другую сторону рощи Алиса взяла кролика на руки и убежала в туманный колышущийся лес. Лес заискрился и стал таять, превратившись в бледную дымную полосу, которая уплывала вдаль, оставляя кружок деревьев вокруг залитой солнцем поляны, где неподвижно стояла Марта и обнимала кого-то, кто, быть может, был Джослином.

7

Корабль Монтейлера на сверхзвуковой скорости с ревом вынырнул из поднебесья, объятый кипящим шаром белого огня. Ударная волна, словно всесокрушающий молот, прошла по развалинам, превратив их в огромное облако пыли. Стройные башни и шпили рассыпались, деревья с корнями взлетали в воздух, ажурные пролеты мостов срывались со своих опор и искореженные падали вниз. Животные в нестерпимом страхе бежали, спасаясь от уничтожения, и скрывались в лесах, где другие существа терпеливо ждали, когда рассеются вихри горячего праха.