Цвет надежды

– Я читала, что в данный момент у нас в стране ждут трансплантации сердца три тысячи человек, а донорских сердец каждый год бывает только две тысячи.

– Совершенно верно, – подтвердил доктор Петерсон. – Вы хорошо выполнили домашнюю работу.

Я взглянула на него и кивнула; несколько секунд мы пристально смотрели друг на друга. Я вгляделась в его лицо и решила, что это одно из самых интересных лиц, какие я вообще видела в своей жизни. Очертания его губ, белизна зубов, длина носа, крепкая линия челюсти… Как я уже сказала, он не был красавцем в классическом смысле, его привлекательность состояла в чем-то другом. Даже мягкий, бархатный тон голоса оказывал на меня странное действие.

– Если у вас больше нет вопросов, – сказал он нам, – я бы хотел, не откладывая, приступить к анализам крови и некоторым другим, чтобы определить, где мы находимся. Потом я познакомлю вас с координатором, и вы получите назначения к другим специалистам нашей бригады.

– Спасибо, – ответила Надия, – но у меня все же есть еще один вопрос. Если больной стоит в списке, но, когда к вам поступает донорское сердце, его не оказывается дома и вы не можете его отыскать, что происходит? Тогда это сердце достается следующему больному из той очереди?

– Больница выдаст вам пейджер, – ответил доктор Петерсон, – и вы будете постоянно носить его с собой. Мы не хотим, чтобы вы пропустили очередь, – ответил он с улыбкой, словно приглашал на безобидную вечеринку.

Мы встали. Я протянула ему руку, и мы через стол обменялись рукопожатием. Его рука была теплая и сильная, а взгляд приветливый, прямой и открытый.

В этот момент я поняла, что жизнь моей сестры в надежных руках, и обрадовалась. Я настолько была ему благодарна, что, когда он проводил нас до двери и мы еще раз пожали друг другу руки, внутри у меня что-то дрогнуло. Мне стало ясно, что в нашей жизни он займет очень важное место.

Осенние листья

Глава 58. Сентябрь

Через несколько недель после беседы с доктором Петерсоном я стояла в очереди в «Старбакс» неподалеку от моего дома, когда кто-то тронул меня за плечо.

Я обернулась, и – это был он, кардиохирург моей сестры. В то утро на нем были узкие джинсы, черная водолазка и коричневая кожаная куртка. Его волосы взъерошил ветерок. Увидев его, я забрала назад свое первое дурацкое впечатление – что он был не очень красивый. О чем я только думала тогда?

– Я не обознался. Это вы, – проговорил он с улыбкой.

– О, привет, – непринужденно ответила я, а у самой внезапно что-то сжалось под ложечкой. Его неожиданное появление в моем тихом районе застало меня врасплох. – Что вы тут делаете?

Глупый вопрос. Конечно, он хочет купить кофе.

– Я живу тут рядом, – ответил он.

– Не может быть! – Не такой и глупый вопрос, как оказалось. – Я тоже. Вы на какой улице?

Он махнул рукой на дверь, показывая направление.

– Там, на Чеснат.

– С ума сойти, – воскликнула я. – А я на Чарльз-стрит.

– Значит, мы соседи. – Он удивленно поднял брови.

– Да, получается, что так.

Мне просто не верилось. А еще я смотрела и смотрела на него и немного растерялась.

Доктор Петерсон кивнул в сторону стойки:

– Ваша очередь.

Я быстро повернулась и увидела, что между мной и стойкой образовалось пространство.

– Что заказываете? – нетерпеливо спросила продавщица.

Вырвавшись из своего транса – а мою реакцию на встречу с доктором Петерсоном в моем «домашнем» «Старбаксе» я могу описать только этим словом, – я поспешно шагнула вперед и заказала порцию обезжиренного «латте толл».

Доктор Петерсон был следующим. Потом мы с ним ждали в конце стойки наш кофе.

– Вы идете на работу? – спросила я.

– Как обычно, – ответил он. – А вы?

Я кивнула.

– Чем вы занимаетесь? – спросил он.

– Я адвокат, веду бракоразводные процессы, – сообщила я. – Несколько месяцев назад стала работать в небольшой конторе в центре Бостона.

– Ведете бракоразводные процессы? Вероятно, это трудная работа.

Я поправила на плече ремешок сумочки.

– Когда как. Иногда бывает трудно, просто сердце разрывается от жалости. Мне остается лишь надеяться, что я не разочаруюсь и не потеряю желание выйти замуж.

– Вы не замужем?

– Нет. У меня был друг, но мы расстались.

– Сочувствую вам.

Я махнула рукой.

– Не нужно. Я уже пережила это. Просто мне понадобилось время, чтобы склеить разбитое на мелкие кусочки сердце, вот и все.

Господи, неужели я так спокойно говорю об этом?

Продавщица выкрикнула мою фамилию. Я махнула рукой, и она поставила на стойку мой кофе. Сунув кружку в картонный чехол, я удивленно подняла брови, когда продавщица выставила следующий заказ и спросила:

– Джекоб?

Странно было слышать, что кто-то назвал доктора Петерсона по имени. Он пошел за кофе, и я протянула ему картонку:

– Хотите?

– Конечно. Спасибо.

Я подождала его.

– Как там Надия? – поинтересовался он, когда мы вместе вышли на залитую солнцем улицу.

– Неплохо, хотя чуточку мается. Она скучает по своей работе.

Он понимающе кивнул: