Цвет неба

— Ты задала очень хороший вопрос. Боюсь ответ мы узнаем только у самих демонов. На чем я остановилась?.. Ах, да. Изначально, при рождении, магией наделен каждый человек. Но из-за своей природы они не могут ее накапливать и быстро тратят изначальный запас, совсем не замечая. Лишь те, в ком течет кровь сидов, обладают полным контролем над магией. Могут и накапливать, и использовать ее.

Отвечая на один из твоих невысказанных вопросов, скажу: тех, в ком течет кровь сидов называют Хранителями.

— Их много?

— Нет. Очень мало. До войны было около сорока… После войны, — в голосе бабушки слышалась боль, — остались трое. А сейчас лишь двое.

Она долго смотрела в потолок. Девчонка послушно ждала, когда она вновь заговорит.

Она сказала: "Жив ли он?.." или мне послышалось?

"Какой же я была глупой. Только сейчас, наблюдая со стороны, замечаю, как тяжело было бабушке, как больно…"

Бабушка тряхнула головой, словно изгоняя дурные мысли.

— Кроме Хранителей, есть еще один человек, да простят меня предки за такое сравнение, обладатель крови великих сидов. Ключ.

— Ключ. Человек? А что он открывает?

— Вечность для настоящий людей. И однажды станет спасителем или палачом их страшного мира.

Повисла пауза. Девочка опустила голову. Два раза вскидывала ее и открывала рот, но ничего не говорила.

— Ба, почему ты отзываешься о нашем мире так, словно ты не человек?

Бабушка посмотрела на нее.

— Но так и есть. Я не человек и горжусь этим.

Девочка напряглась и вцепилась в подлокотники так, что пальцы побелели.

Бабушка заметила это и успокаивающе сказала:

— И не демон, не надо подозревать.

— Тогда кто?

— Хранитель, — просто ответила она.

Девчонка мгновенно просияла.

— Та самая? Одна из двух?

— Да.

— Здорово! И ты умеешь пользоваться магией, да?

— Увы.

— Почему?.. — поникла она сразу.

— Я отдала силы, что бы спасти своего… друга.

Бабушка судорожно вздохнула и поежилась, хотя ей никогда не было холодно.

— И как, спасла?

Она поджала губы.

— Нет.

"Ох уж неугомонная девчонка!.. То есть я… Ну почему я не обращала внимания на состояние бабушки?"

— Хранители… вы так называетесь, потому что что-то охраняете?

Бабушка отрешенно отозвалась:

— Наша главная задача — оберегать людей от тварей хаоса и от них же самих, и их безумных творений. Но зачастую мы оберегаем мир от людей. Но есть менее значимые задачи.

— А у тебя? У тебя есть другие задачи?

Голос бабушки сразу потеплел.

— Только одна. Оберегать тебя…

Заклубившаяся тьма скрыла комнату. Я вновь осталась одна. Хотелось бы еще чуть-чуть побыть там, в воспоминании, просто послушать голос бабушки.

Я ведь так сильно ее любила.

Раскинув руки, я опрокинулась на спину.

Этот странный пол, который есть и одновременно его нет. Под лопатками свербит от ощущения, что там, внизу пропасть, самая глубочайшая, какая только может существовать. И ты лежишь над нею на хрупком стекле, грозящем вот-вот треснуть.

Я поднесла ладонь к лицу. От нее исходило слабое лиловое свечение.

Ключ… Ключ жизни. Что открывает вечность для людей. Что станет спасителем или палачом их мира.

Спаситель или палач…

Я?

Звучит глупо.

У меня нет каких-то особых сил. Вообще никаких нет. Я обычный человек. Одна из многих.

Она сказала их мира… не моего?.. Получается, я не человек…

Но кто я?

Что охраняет страж. Мой страж.

… Что охранял страж.

Не успев обрести — потеряла.

Нет, нет, нет!

Забудь о нем. О всей жизни. Так надо… так будет проще…

Я спрятала лицо в ладонях. Хоть и хотелось спрятаться от всего мира в руках моего…

Я хочу жить!!!

Звенящая тишина давила.

Я чувствовала себя такой маленькой, вынужденной влачить жалкое существование в безбрежном океане вечности.

Без надежды на возвращение.

Хочу умереть… окончательно. Чтобы на земле не осталось ни единой части, ни единого воспоминания.

Просто исчезла. Чтобы не причинять боль тем немногим людям, которым я дорога.

Горячая слеза скользнула по виску, теряясь в волосах.

— Бедное дитя.

Нет. Я больше не хочу. Оставьте меня в покое, безумные воспоминания. Холодная рука коснулась плеча. Намного холоднее, чем моя кожа.

Чувствую?..

Я вздрогнула от этого прикосновения, села.

Рядом сидела девушка. Лицо, волосы… то, что я вижу каждый день в отражении зеркала. Моя точная копия. До мельчайших черт. Но было одно отличие. Синие, как глубокое озеро, глаза, полные пронзительной грусти.

Не мои.

Она неожиданно обняла меня.

— Не бойся.

Ее голос был подобен шелесту сухой листвы. Бесцветный, мертвый голос. Пробирающий до глубины души скрытым в нем безликим ужасом. Хоть ранее не боялась, я начала боятся.

Копия чуть улыбнулась уголками губ. Большим пальцем вытерла с моей щеки остатки слез.

— Что же ты хочешь… Жизнь?.. Забвение?..

Она лизнула палец и исчезла. Мгновенно растворилась во тьме.

Из пола выплыли шершавые, блекло-серые каменные плиты.

Я чувствовала их шероховатость.

Почему?..

Выросли стены, образовался коридор, которому не видно было конца. И двери. Бесчисленное множество черных дверей — близнецов.

Я встала и толкнула ближнюю. Не знаю зачем я это сделала.

Та не поддалась. Перешла в противоположной. Потом еще… еще… Переходила к третьей, пятой, седьмой… Я потеряла счет этим дверям.